Статьи, выступления, заметки, воспоминания :: Маршак Самуил
Страница:
10 из 358
Глазунов, молодой, но уже грузный (в этот день Глазунов рассказывал, как однажды ночью на улице пьяный мастеровой принял его за конку). Ждали Шаляпина, старого знакомого Стасовых, с Горьким.
Чухонская таратайка на высоких колесах подвезла к двухэтажному деревянному дому их обоих.
Я был очень встревожен, и в голове у меня был туман.
Помню, вначале у меня в сознании оказалось два Максима Горьких. Один тот отвлеченный, смутный, занимающий большое пространство и пахнущий типографской краской. А другой - вот этот человек, имеющий право называть себя Максимом Горьким.
Было странно подумать, что весь Горький у нас и что с приездом его к нам никакого Горького за стенами этого дома не осталось. Будто к нам в дом привезли с площади известный памятник и площадь опустела.
Горький оказался человеком огромного роста, слегка сутулым и совсем не таким, как на открытке. Вместо блузы, на нем была короткая куртка, наглухо застегнутая. Волосы были коротко острижены. Ничего монастырского или страннического в настоящем Горьком не было. Он был похож, как мне тогда показалось, на солдата. Глаза мне понравились - серо-синие, с длинными ресницами. Ресницы придавали взгляду необыкновенную пристальность.
Горький стоял в дверях и говорил неожиданным басом.
- Я провинциал, - говорил он Стасову застенчиво и угрюмо.
"О" в этом слове "провинциал" звучало так, будто на пем ударение.
Это еще был нижегородский Горький.
Весь вечер я держался вдали от Горького.
|< Пред. 8 9 10 11 12 След. >|