Статьи, выступления, заметки, воспоминания   ::   Маршак Самуил

А руки у "профессора", признаться, были не первой чистоты - в копоти, в масле... Вот он стал растирать меня. Что такое? От скипидара руки у "профессора" стали чистые, зато у меня спина стала полосатая, как у зебры..."

В книге нигде нет и тени фальшивого, лжегероического пафоса. О самых жестоких испытаниях и лишениях, пережитых на льдине, автор говорит спокойно и даже шутливо.

Вскользь, мимоходом рассказывает он о тех днях, когда солнце растопило вокруг лагеря снег и папанинцев стала "донимать" разлившаяся вода.

Так же бегло говорится в книге о трудной, подчас непосильной работе, которой Папанин и его товарищи занимались изо дня в день ("Шесть часов подряд мы, сменяясь, крутили лебедку... Мы впрягались в нарты и, как добрые кони, перевозили за один прием по двадцати пяти пудов груза...").

И, наконец, почти с той же спокойной деловитостью описывает Папанин "памятную ночь", когда льдина "покрылась полосочками, точно ножом ее изрезали", а потом эти "полосочки разошлись, стали громадными - в пять метров ширины!.."

В изображении бедствий автор и участник событий неизменно сдержан и скуп. "Льдинка" все крошилась", - говорит он в одной из самых драматических глав книги.

Зато гораздо щедрее и свободнее становится он, когда вспоминает о радостных днях, которые выпадали иной раз на долю папанинцев.

Люди на льдине готовились к встрече великого праздника - годовщины 7 Ноября.

"Засверкали бритвы, мыльная пена покрыла лица, запахло одеколоном. Мы впервые помылись как следует...