JК
Степан Разин. Книга первая :: Злобин Степан
Страница: 103 из 700Но, заметив в кустах других богомольцев, он опять осмелел.
— Паш-шо-ол! — заорал он и снова ударил Павлуху плетью.
Стенька шагнул вперед, выхватил из-за пояса дорожный топорок и одним ударом перерубил у сохи обжу. [8]
Широкие ноздри его шевельнулись, и к смуглым, рябоватым щекам хлынула кровь…
— Ступайте домой! — сказал он всей тройке.
— Чего ты творишь?! — зарычал на Стеньку мучитель.
Обе женщины сжались, не смея ступить…
— Вот так казак! — восторженно выкрикнул рыжий Агапка.
Афонька со злостью поднял над головою плеть, шагнул на Степана, но не посмел ударить его и отвел свою злобу, хлестнув по глазам Павлухи.
Мать и Люба в один голос вскрикнули, словно плеть обожгла их лица. Обе ринулись к Павлу, который зажал руками глаза, покачнулся и навзничь упал, ударившись о рогаль сохи…
Дыхание стеснилось в груди Степана.
Топорок высоко взлетел у него в руках…
Только ахнули все вокруг, и Афонька свалился с разбитой головой.
Стенька сам в первый миг не успел понять, что случилось, и удивленно глядел на длинное мертвое тело возле своих ног…
— Убил! Ой, убил! — завизжала первой старуха, забыв о своем сыне. — Убивец ты, дьявол!
— Вяжи душегуба! С нас спросят! — крикнул за ней купец-богомолец.
Они всей толпой окружили Степана, не смея еще подступиться, схватить.
— Паш-шо-ол! — заорал он и снова ударил Павлуху плетью.
Стенька шагнул вперед, выхватил из-за пояса дорожный топорок и одним ударом перерубил у сохи обжу. [8]
Широкие ноздри его шевельнулись, и к смуглым, рябоватым щекам хлынула кровь…
— Ступайте домой! — сказал он всей тройке.
— Чего ты творишь?! — зарычал на Стеньку мучитель.
Обе женщины сжались, не смея ступить…
— Вот так казак! — восторженно выкрикнул рыжий Агапка.
Афонька со злостью поднял над головою плеть, шагнул на Степана, но не посмел ударить его и отвел свою злобу, хлестнув по глазам Павлухи.
Мать и Люба в один голос вскрикнули, словно плеть обожгла их лица. Обе ринулись к Павлу, который зажал руками глаза, покачнулся и навзничь упал, ударившись о рогаль сохи…
Дыхание стеснилось в груди Степана.
Топорок высоко взлетел у него в руках…
Только ахнули все вокруг, и Афонька свалился с разбитой головой.
Стенька сам в первый миг не успел понять, что случилось, и удивленно глядел на длинное мертвое тело возле своих ног…
— Убил! Ой, убил! — завизжала первой старуха, забыв о своем сыне. — Убивец ты, дьявол!
— Вяжи душегуба! С нас спросят! — крикнул за ней купец-богомолец.
Они всей толпой окружили Степана, не смея еще подступиться, схватить.