JК
Степан Разин. Книга первая :: Злобин Степан
Страница: 530 из 700Рыбаков не впускали в город. Женщин из города не пускали к Волге с корзинами мокрого белья. Астрахань заперлась, как в осаду. Воротные начальники говорили, что воевода грозил тюрьмой тому, кто отворит ворота.
Караван воеводского товарища Львова проследовал мимо пристани. Жители города не могли понять, что творится. Родились тревожные слухи. Говорили, что шах на тысяче боевых стругов догнал Разина и разбил его в море. Говорили, что теперь разъяренные персы полезут на Астрахань и сам князь Семен пробежал мимо города, спасаясь от шаха.
И вот караван иноземных стругов показался вдали. Он казался бесчисленным и могучим, этот строй боевых кораблей, разукрашенных с царским великолепием…
Бывший на берегу народ в страхе кинулся к башне, умоляя воротных о впуске в город…
Но воротные были неумолимы.
Уже стали ясно видны чужие, невиданно пестрые мореходные корабли, с боков и носов которых глядели грозные пушки…
— Пустите же, ироды, дьяволы! Дети ведь с нами! — кричал воротному караулу старый рыбак, с которым на ловлю вышел двенадцатилетний внучонок.
— Отворите! Впустите! Дите пропадает!..
Передовой челн был уже близко к пристани, и с него долетела песня гребцов… Астраханцы знали протяжное пение персов. Нет, то была не чужая — то была родная, знакомая, всем близкая песня. Ее знали мальчишки и старики, и старики ее пели, еще когда сами были мальчишками.
Караван воеводского товарища Львова проследовал мимо пристани. Жители города не могли понять, что творится. Родились тревожные слухи. Говорили, что шах на тысяче боевых стругов догнал Разина и разбил его в море. Говорили, что теперь разъяренные персы полезут на Астрахань и сам князь Семен пробежал мимо города, спасаясь от шаха.
И вот караван иноземных стругов показался вдали. Он казался бесчисленным и могучим, этот строй боевых кораблей, разукрашенных с царским великолепием…
Бывший на берегу народ в страхе кинулся к башне, умоляя воротных о впуске в город…
Но воротные были неумолимы.
Уже стали ясно видны чужие, невиданно пестрые мореходные корабли, с боков и носов которых глядели грозные пушки…
— Пустите же, ироды, дьяволы! Дети ведь с нами! — кричал воротному караулу старый рыбак, с которым на ловлю вышел двенадцатилетний внучонок.
— Отворите! Впустите! Дите пропадает!..
Передовой челн был уже близко к пристани, и с него долетела песня гребцов… Астраханцы знали протяжное пение персов. Нет, то была не чужая — то была родная, знакомая, всем близкая песня. Ее знали мальчишки и старики, и старики ее пели, еще когда сами были мальчишками.