JК
Степан Разин. Книга первая :: Злобин Степан
Страница: 645 из 700 — Хоть Степан тебе кум, а все же не так единое слово скажешь — и пропадешь! Разбойник, он и старуху тебя не помилует! Хоть я в колдовство Степана не верю, да разум его атаманский не твоему чета — все тотчас увидит! Тогда уж к нему никаких лазутчиков не посылай… А мне все до малости ведать надо…
— Сама кур вожу. Смолоду знаю, что двум петухам тесно в одной курятне. Во всем разберусь, кум Корней. Такой простой дурой прикинусь, что сам ты меня не узнаешь!..
Больше целого дня пути на челне отделяло Черкасск от разинского островного городка, но кума Глухариха не пожалела старых костей и отправилась в гости к куме Алене Никитичне…
Каждый день подходили к Кагальницкому городку толпы пришельцев и отдельные одинокие путники, слышавшие о том, что Степан Тимофеевич принимает всех.
— Э-ге-ге-э-эй! — раздавался с берега протяжный крик.
— Чего нада-а-а?! — откликался казак с караульной башни Кагальницкого городка.
— Давай челна-а! К вам в город пришли-и!
— Сколь народу, каких земе-ель?
— Рязанских десятков с пято-ок!
— Рязань косопуза прилезла. Впускать? — спрашивал караульный у атамана или у ближних его людей, приставленных к прибору новых пришельцев.
— Косоруких не надо, а косопузы — чего же? — сгодятся! — шутили вокруг.
И разносился над Доном крик с башни, обращенный к Тимошке, который ведал в Кагальнике переправами с берега.
— Э-ге-эй! Тимоха-а! Челны подавай на берег!
Так каждый день приходили сюда брянские, калужские, тульские, тверские, владимирские беглецы. Кто приходил, тотчас же ставил себе шалаш или рыл бурдюгу, а не то находил своих земляков и ютился пока возле них.
В толпе пришельцев из Курска караульный казак заметил дородную и румяную старуху.
— Сама кур вожу. Смолоду знаю, что двум петухам тесно в одной курятне. Во всем разберусь, кум Корней. Такой простой дурой прикинусь, что сам ты меня не узнаешь!..
Больше целого дня пути на челне отделяло Черкасск от разинского островного городка, но кума Глухариха не пожалела старых костей и отправилась в гости к куме Алене Никитичне…
Каждый день подходили к Кагальницкому городку толпы пришельцев и отдельные одинокие путники, слышавшие о том, что Степан Тимофеевич принимает всех.
— Э-ге-ге-э-эй! — раздавался с берега протяжный крик.
— Чего нада-а-а?! — откликался казак с караульной башни Кагальницкого городка.
— Давай челна-а! К вам в город пришли-и!
— Сколь народу, каких земе-ель?
— Рязанских десятков с пято-ок!
— Рязань косопуза прилезла. Впускать? — спрашивал караульный у атамана или у ближних его людей, приставленных к прибору новых пришельцев.
— Косоруких не надо, а косопузы — чего же? — сгодятся! — шутили вокруг.
И разносился над Доном крик с башни, обращенный к Тимошке, который ведал в Кагальнике переправами с берега.
— Э-ге-эй! Тимоха-а! Челны подавай на берег!
Так каждый день приходили сюда брянские, калужские, тульские, тверские, владимирские беглецы. Кто приходил, тотчас же ставил себе шалаш или рыл бурдюгу, а не то находил своих земляков и ютился пока возле них.
В толпе пришельцев из Курска караульный казак заметил дородную и румяную старуху.