JК
Степан Разин. Книга вторая :: Злобин Степан
Страница: 426 из 600Найдем для тебя по плечу, — нетерпеливо сказал Долгорукий, заметив, что молодой дворянин растерянно оглядел свой «воровской» наряд.
Они вышли во двор. Наступил уже вечер. Долгорукий взглянул на небо.
— Зарево? Али заря до сих пор играет? — сказал Долгорукий.
— Ночь на дворе. Какая, боярин, заря!
Оба остановились. Осеннее мглистое небо на юго-востоке все светилось то тускнеющим, то вновь разгорающимся широким багряным заревом.
— Должно, там какой-то пожар, — сам не зная чем вдруг взволнованный, произнес Долгорукий.
— Пожар… — подтвердил Одоевский.
И вдруг они оба услышали в той стороне отдаленные и глухие удары пушек.
На ночной тихой улице послышался бешеный конский топот. У воеводских ворот всадник отпрукнул коня и, бросив его у калитки, вбежал во двор, вгорячах не заметив боярина.
— Чего ты? — спросил Долгорукий вдруг дрогнувшим голосом.
— Несметными силами воры идут в Арзамас, боярин! — воскликнул гонец. — Кадом взяли. Ратных людей побили… Кадомский воевода убит!.. — Гонец указал на небо: — Вишь, горит. Верст пятнадцать отсюда, у засеки, битва…
— Молчи! — весь дрожа, неистово прошипел Долгорукий.
Это был славный поход «четырех атаманов», которые взяли Саранск, Верхний и Нижний Ломов, Шацк и Кадом и шли теперь разорять воеводский оплот — Арзамас…
Черное сердце
Пока Степан занимал Поволжье, азовцы и крымцы подняли головы. Они не раз набегали на низовые станицы, и разинские есаулы, для обороны Дона оставленные в Черкасске, сами призвали к оружию домовитых.
Они вышли во двор. Наступил уже вечер. Долгорукий взглянул на небо.
— Зарево? Али заря до сих пор играет? — сказал Долгорукий.
— Ночь на дворе. Какая, боярин, заря!
Оба остановились. Осеннее мглистое небо на юго-востоке все светилось то тускнеющим, то вновь разгорающимся широким багряным заревом.
— Должно, там какой-то пожар, — сам не зная чем вдруг взволнованный, произнес Долгорукий.
— Пожар… — подтвердил Одоевский.
И вдруг они оба услышали в той стороне отдаленные и глухие удары пушек.
На ночной тихой улице послышался бешеный конский топот. У воеводских ворот всадник отпрукнул коня и, бросив его у калитки, вбежал во двор, вгорячах не заметив боярина.
— Чего ты? — спросил Долгорукий вдруг дрогнувшим голосом.
— Несметными силами воры идут в Арзамас, боярин! — воскликнул гонец. — Кадом взяли. Ратных людей побили… Кадомский воевода убит!.. — Гонец указал на небо: — Вишь, горит. Верст пятнадцать отсюда, у засеки, битва…
— Молчи! — весь дрожа, неистово прошипел Долгорукий.
Это был славный поход «четырех атаманов», которые взяли Саранск, Верхний и Нижний Ломов, Шацк и Кадом и шли теперь разорять воеводский оплот — Арзамас…
Черное сердце
Пока Степан занимал Поволжье, азовцы и крымцы подняли головы. Они не раз набегали на низовые станицы, и разинские есаулы, для обороны Дона оставленные в Черкасске, сами призвали к оружию домовитых.