JК
Степан Разин. Книга вторая :: Злобин Степан
Страница: 51 из 600Позови, не беда.
Есаул вернулся с дюжим чернобородым мужиком в лаптях, в сермяжном зипуне и поярковой шапке. Ворот рубахи был расстегнут. Медный крестик болтался на нитке.
— Добра здравья, Василь Лавреич! — сказал он, кивнув головой.
— Здорово! Как звать-то? — откликнулся Ус, пристально и хитро осмотрев новичка.
— Стяпанка Зимовин.
— Отколь?
— Рязанских земель. Боярский мужик я, Василь Лавреич.
— Пошто ж ты ко мне пришел?
— Хочу за казацкую правду с боярами биться, — ответил пришелец.
Василий снова пристально посмотрел на него.
— Пахотный? — спросил он.
— Был пахотным…
— Ну, садись вечерять, — сказал Ус, подвинувшись и давая место возле себя.
Мужик сел возле него к горячей похлебке, которую снова поставила стряпуха перед Василием.
— Ешь, гость. Ты не брезгуй: я здрав. Не зараза какая. В болоте застыл — оттого и язва.
Оба взялись за ложки.
— Каких, говоришь, ты земель? — внезапно спросил его Ус.
— Рязанский…
— Соврал! — подмигнув, с усмешкой сказал атаман. — Рязанских за то косопузыми кличут, что вяжут кушак узлом на боку, а ты опояску стянул на пупе!
— Так, сбилось… — пробормотал мужик, поспешно поправив пояс, будто это было важнее всего.
— И поклон у тебя не тот, не мужицкий, — дворянский поклон: головой мотнул, да и все, будто спину сломать страшишься! Полем шел — зеленя топтал не жалеючи. Вечерять сел — и лба не окрестишь.
Есаул вернулся с дюжим чернобородым мужиком в лаптях, в сермяжном зипуне и поярковой шапке. Ворот рубахи был расстегнут. Медный крестик болтался на нитке.
— Добра здравья, Василь Лавреич! — сказал он, кивнув головой.
— Здорово! Как звать-то? — откликнулся Ус, пристально и хитро осмотрев новичка.
— Стяпанка Зимовин.
— Отколь?
— Рязанских земель. Боярский мужик я, Василь Лавреич.
— Пошто ж ты ко мне пришел?
— Хочу за казацкую правду с боярами биться, — ответил пришелец.
Василий снова пристально посмотрел на него.
— Пахотный? — спросил он.
— Был пахотным…
— Ну, садись вечерять, — сказал Ус, подвинувшись и давая место возле себя.
Мужик сел возле него к горячей похлебке, которую снова поставила стряпуха перед Василием.
— Ешь, гость. Ты не брезгуй: я здрав. Не зараза какая. В болоте застыл — оттого и язва.
Оба взялись за ложки.
— Каких, говоришь, ты земель? — внезапно спросил его Ус.
— Рязанский…
— Соврал! — подмигнув, с усмешкой сказал атаман. — Рязанских за то косопузыми кличут, что вяжут кушак узлом на боку, а ты опояску стянул на пупе!
— Так, сбилось… — пробормотал мужик, поспешно поправив пояс, будто это было важнее всего.
— И поклон у тебя не тот, не мужицкий, — дворянский поклон: головой мотнул, да и все, будто спину сломать страшишься! Полем шел — зеленя топтал не жалеючи. Вечерять сел — и лба не окрестишь.