Степан Сергеич   ::   Азольский Анатолий

— Александр Борисович, Александр Борисович, ну что ж, Александр Борисович? — кричали со всех сторон. — Будет запись или нет?

— Композитор, — зашептал подсевший к Виталию Куранов. — Сейчас, я тебе говорил, в моде электронная музыка, инструментов мало, единственное место, где они всегда есть, — это наша лаба, вот и приходится тянуть волынку. Дадут инструмент, а мы его ремонтируем три или четыре месяца, записываем музыку. Твое дело — крутить ручку шумофона, видишь, в центре.

Александр Борисович сел на тумбочку перед музыкантами (они уже разобрались по инструментам), возгласил:

— Часть первая. «Омут».

За спиной его возник спортивной выправки молодец в строгом черном костюме, оглядел всех, проверяя готовность, тревожно посмотрел на Куранова, и тот удостоверил ужимкой, что незнакомый — Игумнов — свой парень. Молодец отступил на шаг, еще раз обволок всех запоминающим взглядом и как сквозь пол провалился.

Мрачная мелодия осеклась через несколько тактов. Александр Борисович, грозя развалить тумбочку, долбанул по ней ногой и напрягся, вглядываясь в девушек-арфисток. Те наперебой стали объяснять: они не виноваты, здесь в нотах стерт бемоль. Вновь разлилась засасывающая тоска мелодии. Повторили «Омут» три раза. Монтажник нажал кнопку магнитофона. Прослушали, повернувшись к динамику, записанную часть первую.

— Хорошо, — промямлил Александр Борисович. — Часть вторая. «Рассвет и дождь».