Страна Австралия (сборник)   ::   Хургин Александр

Читал их и - нет, пожалуй, все-таки не завидовал, а удивлялся - как они все так хорошо и главное подробно смогли запечатлеть в своей памяти и потом, через многие десятки лет, воспроизвести на бумаге. Да еще так воспроизвести, что это небезынтересно читать посторонним людям, ничего из той, старой жизни не знавшим или знавшим и помнившим описанные времена, но по-своему, по-другому. Калиночка иногда, прочтя очередные воспоминания, тоже пытался вспомнить что-нибудь из прошлого, из своего детства, например - не для того, чтобы об этом написать - таких мыслей или желаний у него слава Богу не возникало, но ему не удавалось извлечь из памяти то, что извлечь хотелось. А хотелось что-нибудь ценное, известное ему одному, и чтобы воспоминание выстраивалось в стройную, хронологически ясную картину, имеющую начало и конец, следствие и причину, и развитие. Но как раз этого ему дано не было. Зато какие-то куски, запомнившиеся наобум, без какой бы то ни было системы, всплывали сами, без желания Юрия Петровича. Всплывали и загораживали собой то, что оставалось вне досягаемости и как бы вне памяти. Скажем, первые классы школы он не помнил, можно сказать, вообще. Все забылось вчистую. Кроме, пожалуй, одного воспоминания. Да и то Юрий Петрович не был уверен, что не узнал о нем позже, из рассказов матери. Воспоминание это было, мягко говоря, не из приятных. Потому что никакой приятности в побоях быть не может. А речь как раз о побоях.