Странствие Бальдасара   ::   Маалуф Амин

Да, в глубине души я уже закипал. Но что же делать? Я живу в его доме, я больше чем его должник, я ему всем обязан, и сейчас он проходит через тяжкое испытание, могу ли я унизить его обидным отказом? Кроме того, он ведь не просит у меня милости, он предлагает мне дар, или по крайней мере думает, что это дар, а то, что до сих пор я оставался равнодушным к его предложению, было для него почти оскорблением.

И я ответил так, чтобы немного утешить его и при этом не скомпрометировать себя:

— Я убежден, что через три дня мы получим известия, которые успокоят вас и рассеют мрачные тучи.

Он воспринял мои слова как увертку и, вздыхая и обиженно раздувая ноздри, высказал соображение, которое показалось мне неуместным: «Я иногда задаюсь вопросом, сколько бы у меня осталось друзей, если бы я разорился…»

Тогда я возразил с таким же вздохом:

— Ты бы хотел, чтобы я молил Небеса предоставить мне случай доказать тебе мою благодарность?

Он не размышлял ни мгновения:

— Пожалуй, не стоит, — ответил он и закашлялся, словно извиняясь передо мной.

Потом он взял меня под руку и увлек в сад, где мы снова начали беседовать как друзья.

Но мое раздражение не утихло, и я спрашиваю себя, не пора ли мне подумать об отъезде. Но куда? В Смирну, если бы мои все еще были там? Нет, скорее в Джибле. Но только в Смирне я, может быть, сумел бы предпринять кое-что для Марты с помощью судейского секретаря Абделятифа.