Странствие Бальдасара   ::   Маалуф Амин

Не столько из-за угрозы нового потопа, о котором говорится во всех пророчествах о конце света, сколько из-за упоминания имени Бога и в особенности из-за намека на его иудейское имя. Полагаю, что это тот священный тетраграмматон 54 , который — если я правильно прочел об этом в Библии — не может произносить никто, кроме первосвященника, и то только один раз в год, в святая святых, в день Искупления. Что же произойдет, если тысячи людей по требованию Саббатая начнут по всему миру выговаривать вслух это неизреченное имя? Не прогневят ли они этим Небеса настолько, что земля и все, кто населяет ее, будут уничтожены?

Эсфахани, с которым я долго спорил сегодня, видит это совсем по-другому. На его взгляд, когда люди произносят неизреченное имя, то вовсе не для того, чтобы воспротивиться воле Господа, а, напротив, чтобы приблизить ее свершение, приблизить конец времен, приблизить освобождение; и, кажется, его нисколько не беспокоит то, что этот так называемый мессия из Смирны ратует за это всеобщее поругание Закона.

Тогда я спросил его, не может ли, по его мнению, тетраграмматон, открытый Моисею, быть тем самым Сотым Именем Аллаха, которое разыскивают некоторые толкователи Корана. Мой вопрос ему так понравился, что он положил мне правую руку на плечо и, почти подталкивая, заставил пройти рядом с ним несколько шагов, так, что я даже покраснел из-за этой проявленной им вольности.

— Какое наслаждение, — сказал он наконец с волнением в голосе, — какое наслаждение путешествовать со столь знающим человеком.