Страсть   ::   Уинтерсон Дженет

Офицеры говорят, что сегодня проводить ученияопасно. Бонапарт, натянув шинель на голову, говорит, что мы справимся. И справимся.

20 июля 1804 года. Сегодня утонули две тысячи человек.

Порывы ветра так сильны, что наблюдателя Патрика пришлось привязать к бочкам с яблоками. Мы наконец поняли, что наши баржи - детские игрушки. Бонапарт стоял на пристани и твердил своим офицерам, что никакой шторм нам не страшен.

- Даже если небо рухнет на землю, мы удержим его на остриях своих пик.

Может быть. Но нет такой силы воли и такого оружия, что могли бы удержать море.

Я плашмя лежу рядом с Патриком, тоже привязанный, почти ничего не вижу из-за измороси, но после каждого шквала замечаю провал там, где прежде была баржа.

Русалки больше не будут одиноки.

Нам следовало бы восстать против него, засмеяться ему в лицо, тряся волосами утопленников, запутавшимися в водорослях. Но его лицо, как всегда, молит нас сделать так, чтобы он оказался прав.

Вечером, когда шторм утих и мы пили дымящийся кофе в промокших насквозь палатках, никто не произнес ни слова.

Никто не сказал: давайте бросим, давайте возненавидим его. Мы держали кружки обеими руками и пили кофе с коньяком; он приказал выдать порцию каждому.

В тот вечер я прислуживал ему, и его улыбка рассеяла безумие рук и ног, затыкавших мне рот и уши.

Я весь был в утопленниках.

Утром в Булонь маршем вошли 2000 новых рекрутов.

Вы когда-нибудь вспоминаете детство?

Я вспоминаю, когда чую овсянку.