Страсти по Матфею   ::   Гергенрёдер Игорь

— Мариночка, столько тепла, сколько тут у вас, за какой-то час...

— Ну что вы, какое тепло...

— Когда постоянно на сквозняках, когда хронически зябко, то такой вот час... извините!

Пауза. Ты одеваешься, ты отрешён, тебя мучит то, что внутри. И уже с порога, очень тихо: если ты попросишь позволения как-нибудь ещё послушать Баха, это не будет нахальством?

— Нет.

* * *



Теперь ты хорошо знаешь, о чём говорить в следующий визит.

Её работа — терпеливейшая, благороднейшая — разбивать лёд отъединённости: для этого нужен особый дар! Нет-нет, пусть она не спорит, он знает по себе — вот он, здоровый, не лишённый, так сказать, обаяния, вполне, хм, владеющий словом, бессилен перед отъединённостью. Между ним и сыном, умным красивым подростком — ледок. И жена — образованный порядочный человек, но... За всю их совместную жизнь — благополучную внешне — они так и не перешагнули разделяющего их барьера...

Стравинский. Джаз. Блюзы. Проигрыватель изнывает под сурдинку, а ты всё говоришь... Глаза её трепетно распахнуты. Может, перед кофе он поужинает с ней? Есть селёдка. Сейчас она поджарит картошку, да?.. Спасибо. С удовольствием. И с удовольствием поможешь почистить картошку.

Ты в кухне. Впервые в кухне, где проведёшь потом столько часов, облокотясь на подоконник...

Ничего, если снять пиджак? Ну, конечно! Сейчас она засучит ему рукава. И надо надеть фартук. Нож не мешало бы подточить... У вас, Мариночка, и газ горит по-особому... нет, серьёзно, я чувствую себя у вас, как в крепости.