Страница:
47 из 64
Пряжки ремней, проламывая стекло, заныривали в казарму и исчезали, вытянутые наружу. Сразу стало холодно. В разбитые окна летели камни и мат.
Бабай метался по роте.
– Чего такое?! – Он подскочил к сидящему на корточках Богдану, вцепился ему в плечи. – Чего?!
– Воды! – отшвырнул его Женька. – Воды дай!
Куник вырвал у Бабая рук графин, выскочил казармы. И тут же ворвался назад, держась рукой за окровавленное плечо. В другой руке было зажато отбитое горлышко графина.
– Вторая рота. Блатные, падла! – рычал он.
Подъе-ем!.. Без гимнастерок!..
Холодная казарма гудела. Молодые соскакивали с верхних коек и испуганно одевались, не попадая в штанины. Двоих залежавшихся Куник сдернул сверху.
– Кому не касается?! – орал он. – Без гимнастерок! Строиться! Ремни на руку, вот так!
– Рота, отставить! – всунулся было Брестель, вспомнив, что он за начальника.
– Кыш, шушера! – Куник дал ему по башке.
– Дай ему, чтоб на гудок сел! – посоветовал прояснившийся уже Миша Попов, стаскивая узкую перешитую гимнастерку. – Раскомандовалась, сучка квелая…
– Холодно без хэбэ! – вякнул кто-то.
– Кому холодно?! – обернулся Куник. – Строиться! Рота, слушай мою команду!..
За окнами с одной стороны казармы стало светло – врубили прожектора на плацу.
– Уходят! – радостно заорал молодой у окна. Костя рыпнулся в ту сторону: действительно, солдаты бежали через плац к казарме второй роты.
|< Пред. 45 46 47 48 49 След. >|