JК
Судьбы вещей :: Рабинович Михаил Григорьевич
Страница: 117 из 270Недаром автор замечательного литературного произведения XII века «Слово о полку Игореве», описывая битву русских с половцами, в которой прославился трубчевский и курский князь Всеволод, по прозвищу Храбрый (буй) Тур, говорил: «Камо (куда) Тур поскочаше, златым шеломом своим посвечивая, тамо лежат поганые головы половецкие». Певец следил в битве за своим князем, находя его повсюду по светящемуся золотому шелому.
Но какому князю Федору мог принадлежать шлем, найденный у Юрьева-Польского? Начертания букв надписей были такими, какие встречались во второй половине XII или начале ХШ века. Перебирая имена русских князей того времени, Оленин остановился на Ярославе Всеволодиче, отце Александра Невского. В те отдаленные времена, когда христианская церковь господствовала на Руси еще сравнительно недавно (каких-нибудь двести с лишним лет), имена христианских святых, в честь которых церковь предписывала называть новорожденных, еще не стали обычными не только в народе, но даже среди бояр и князей. Князь обычно имел два имени: так сказать, официальное, данное при крещении, «крестное», имя в честь какого-либо святого, и народное, русское имя, которым его звали обычно (например, «Гавриил, зовомый Всеволод»). Оказывается, Ярослав Всеволодич имел «крестное» имя Федор. Но ведь он княжил в Переяславле, Великом Новгороде, Галиче, Рязани, Муроме, позднее – во Владимире, где и умер. Как же мог его шлем попасть на берег Колокши, к Юрьеву-Польскому?
Оленин обратил внимание на рассказ летописи о событиях, развернувшихся как раз в тех местах почти шестьсот лет назад.
1216 год нельзя было назвать спокойным.
Но какому князю Федору мог принадлежать шлем, найденный у Юрьева-Польского? Начертания букв надписей были такими, какие встречались во второй половине XII или начале ХШ века. Перебирая имена русских князей того времени, Оленин остановился на Ярославе Всеволодиче, отце Александра Невского. В те отдаленные времена, когда христианская церковь господствовала на Руси еще сравнительно недавно (каких-нибудь двести с лишним лет), имена христианских святых, в честь которых церковь предписывала называть новорожденных, еще не стали обычными не только в народе, но даже среди бояр и князей. Князь обычно имел два имени: так сказать, официальное, данное при крещении, «крестное», имя в честь какого-либо святого, и народное, русское имя, которым его звали обычно (например, «Гавриил, зовомый Всеволод»). Оказывается, Ярослав Всеволодич имел «крестное» имя Федор. Но ведь он княжил в Переяславле, Великом Новгороде, Галиче, Рязани, Муроме, позднее – во Владимире, где и умер. Как же мог его шлем попасть на берег Колокши, к Юрьеву-Польскому?
Оленин обратил внимание на рассказ летописи о событиях, развернувшихся как раз в тех местах почти шестьсот лет назад.
1216 год нельзя было назвать спокойным.