Судьбы вещей   ::   Рабинович Михаил Григорьевич

Горело вверх по рву за Богоявленскую улицю, а от Богоявлениа улицею мимо Весяковых двор по Иван святы на пять улиць, а от Иоанна святого на подол по Васильевской луг, да на Большую улицю на Вострой конець, и по самую реку да по Кузьму Демиана на Вострой конець. Истомно же тогда было и нутрь городу, понеже бо ветрено было и вихор мног, но бог сохрани его».

Осторожно, разминая каждый комок земли руками, обметая кистью сохранившиеся части деревянных конструкций и глинобитной печи, расчищали археологи участок за участком древнего пола. Попадались все больше черепки разбитых сосудов, остатки обгоревшей до неузнаваемости деревянной утвари, обломки костей. Но вот за печкой, под комьями осыпавшейся глины, нашли маленькую косточку необычно правильной формы. Осторожно промыли ее водой и на обратной стороне небольшого овального щитка увидели фигурку, окруженную непонятными с первого взгляда знаками. Но это были не магические знаки и не письмена какого-то неизвестного нам еще народа. Тайна их раскрылась сразу, как только находку отразили в зеркале. Зеркальце нашлось, к всеобщему удивлению, не у молодых девушек-студенток, а у пожилого рабочего Николая Михайловича.

– А что удивительного? Думаете, я уже должен замухрышкой ходить, коли года вышли? – усмехнулся он, подавая нетерпеливой молодежи «волшебное стекло».

И сейчас же все легко прочли надпись: «Печать Ивана Карови». А прочтя, уже удивлялись, как с самого начала не догадались читать надпись «наоборот».