Судьбы вещей   ::   Рабинович Михаил Григорьевич

Но это все же не объясняет нам, почему резчик не решился подписать свою работу полным именем, а назвал только своих заказчиков – людгощичей – и то не по именам.

Ответ на этот вопрос все же находится в самом тексте посвятительной надписи. Дело в том, что людгощичи призывают милость на всех, кто молится верою, чистым сердцем на всяком месте.

На всяком месте! Значит, не обязательно в церкви. Вот тут-то и была крамола.

Известно, что господство церкви – все равно, католической, православной или магометанской – всегда тяжелым бременем ложилось на народные массы. Ведь церковь была сильнейшим союзником феодалов и сама выжимала из народа все соки. Однако бороться против церкви в те далекие времена можно было, только оспаривая те или иные положения церковников, а не религию вообще. Безбожники-атеисты появились лишь гораздо позже. А пока всякий протест народа против своих угнетателей выливался обычно в отказ от каких-то частей церковной обрядности. На Западе, например, одним из основных требований протестантов было вести церковную службу не на непонятном латинском языке, как это делала римско-католическая церковь, а на родном языке народа (например, французском или немецком).

Эти народные движения протеста не имели ничего общего с позднейшими реакционными сектами. В них не было ни сектантской замкнутости, ни изуверства, ни стремления увести верующих от действительной жизни, запутать их в сетях религиозных споров.

На Руси в середине XIV века также возникли народные движения, направленные против церкви и ее обрядов.