Суер-Выер, Пергамент   ::   Коваль Юрий Иосифович

- Извините, сэр, - возразил я, - но зачем нам бодрость в абсолютной пустоте? В пустоте я и без бодрости хорош. Бодрость всегда хочется к чему-нибудь применить.

- Да, да, кэп! - закричал и Хренов. - Давайте применим нашу бодрость, чего ей зря пропадать?

- Пожалуйста, - сказал Суер, - применяйте. Вон еще одна открытая дверь, можете войти.

Хренов, а за ним и мы с капитаном вошли в очередную открытую дверь.

- И здесь ничего нету, - сказал мичман, - а бодрости до хрена. Прямо не знаю, что и делать.

Мичман пригорюнился. Сел на порог, подперев щеку кулачком.

- Сломать к чертовой матери все эти двери! - сказал он. - Вот и применение бодрости! - И он пнул ногою косяк.

- Стоп, - сказал капитан. - Это уже бодрость, переходящая в варварство. Ладно, мичман, закройте глаза и считайте до двадцати семи. С окончанием счета прошу войти вон в ту открытую дверь.

Мичман послушно закрыл глаза, а капитан подмигнул мне, и мы обошли следующий дверной косяк и уселись на травку. Я достал из бушлата бутылку "Айгешата", лук, соль, крутые яйца и расставил бокалы.

Аккуратно просчитав положенное, мичман открыл глаза и вошел в открытую дверь.

- Ага! - закричали мы с капитаном. - Хренов пришел!

- Вот это дверь! - восхищался мичман. - Яйца! "Айгешат"! Вот уж бодрость так бодрость!

Мы хлебнули, сели по яйцу.

- Ну а теперь, мичман, ваша очередь ожидать нас за открытой дверью.

- Идет! Считайте до десяти и валите вон в ту квартиру напротив.