Страница:
170 из 258
Наверх на скалу всякое таскали, но всё это никак не удерживась, скатывалось в океан, по которому «Лавр Георгиевич» и продолжал своё беспримерное плаванье.
Глава LXV. Кусок поросятины
С самого начала остров Кратий вызывал во мне неприязнь. Слишком уж он был натуральным, подлинным и довольно широкораспространённым.
И этот постыдный Демон, сидящий на скале, и Кратия, которая валялась вокруг, всё это почему-то причиняло мне жгучий стыд, подавленность, озабоченность неведомо чем.
Да и ром, который мы вправду выпили с лоцманом в минуту душевной невзгоды, забыв на секунду собственную гордость, не добавлял радости и счастья, и я, в конечном счёте, впал в глубочайший сплин.
– Остров проехали, – успокаивал я груду своих мыслей. – Ром тоже давно позади. Но успокоение не приходило. Мысли шевелились, как куча червей, насаженных на навозный крючок.
Впившись пальцами в надбровные свои дуги, я сидел в каюте, раскачиваясь на стуле, осознавал гулбину [17] своего падения. Да, со мной и раньше бывало так: идёшь, идёшь над пропастью, вдрюг [17] – бах! – рюмка ромы [17] – и в обрыв. И летишь, летишь…
Стыд сосал и душил меня,
жёг,
грыз,
терзал,
глушил,
истязал,
пожирал,
давил,
пил
и сплёвывал.
Зашёл Суер.
– Сорвался, значит, – печально сказал он. – Бывает. Ты на меня тоже не сердись.
|< Пред. 168 169 170 171 172 След. >|