Сунг   ::   Метелин Олег

Вернувшись к своим солдатам, он произнес:

– Жук, не приведи Аллах, если ты ему мозги отбил… Если он все забудет, я тебя лично… В общем ты понял, Жук?…

Сержант в ответ скорчил невинную рожицу.

– Докладывайте по – порядку, что тут произошло, – обратился Саранцев к обоим воякам и подумал: «Не Нурулло, а сплошная жопа! Одни приключения с ним…»

В ходе допроса сержантов, в ходе которого Муза то и дело переходил на таджикский язык и начинал на нем материть Жукова, Саня понял главное: бойцы пали жертвой языкового барьера.

Воспользовавшись тем, что уроженец Пскова не знает таджикского языка, полевой командир попытался склонить к измене Муззафарова. Он предложил ему половину из тридцати килограммов золота, что лежали в мешке у ног Жукова (перед разведкой Саранцев вручил «эрдэшку» на хранение сержанту).

Пока Муза слушал длинную эмоциональную речь Нурулло, ни бельмеса ни понимавший псковитянин заряжался ядом подозрений. Их подогревало обстоятельство, что Жук за время службы все же выучил десятка два слов. Среди которых были «деньги», «золото» и «родственники».

Когда же таджик в ответ заговорил не менее возбужденно (речь шла о том, что Муззафаров не верит не одному слову «духа», который прирежет его, как только доберется до своих сородичей), и при этом показал рукой на мешок с золотом, сержант созрел и начал действовать.

Первым делом он треснул прикладом по черепу Нурулло. После чего наставил ствол на таджика и приказал сдать оружие. Муза в ответ послал Жукова на три веселых буквы по-таджикски.