Свечка   ::   Толстой Лев Николаевич

- Ну, а что про меня говорят, - ругают?

Замялся было староста, да велел Михаил Семеныч всю правду говорить.

- Все говори, ты не свои слова, а ихние говорить будешь. Правду скажешь, я тебя награжу, а покроешь их, не взыщи, выпорю. Эй, Катюша, подай ему водки стакан для смелости.

Пошла кухарка, поднесла старосте. Поздравил староста, выпил, обтерся и стал говорить. "Все одно, - думает, - не моя вина, что не хвалят его; скажу правду, коли он велит". И осмелился староста и стал говорить:

- Ропщут, Михаил Семеныч, ропщут.

- Да что говорят? Сказывай.

- Одно говорят: он богу не верует.

Засмеялся приказчик.

- Это, - говорит, - кто сказал?

- Да все говорят. Говорят, он, мол, нечистому покорился.

Смеется приказчик.

- Это, - говорит, - хорошо. Да ты порознь расскажи, что кто говорит. Васька что говорит?

Не хотелось старосте сказывать на своих, да с Василием у них давно вражда шла.

- Василий, - говорит, - пуще всех ругает.

- Да что говорит-то? Ты сказывай.

- Да и сказать страшно. Не миновать, - говорит, - ему беспокаянной смерти.

- Ай, молодец, - говорит. - Что ж он зевает-то, не убивает? Видно, руки не доходят? Ладно, - говорит, - Васька, посчитаемся мы с тобой. Ну, а Тишка-собака, тоже, я чай?

- Да все худо говорят.

- Да что говорят-то?

- Да повторять-то гнусно.

- Да что гнусно-то? Ты не робей сказывать.

- Да говорят, чтоб у него пузо лопнуло и утроба вытекла.