Свежо предание   ::   Грекова Ирина

Очень послушно он вошел в такси и вышел из него у дома. Поднимаясь в лифте, он отчетливо видел полированные деревянные стенки кабины. На одной створке, вероятно гвоздем, было нацарапано: "Светка дура".

Точно так же послушно он позволил Розе снять с себя пальто, молча вошел в столовую, сел за стол и положил перед собой руки.

- Роза, - сказал он, - дай мне капель. На ночном столике, коричневый флакон с притертой пробкой. Двадцать пять капель.

Роза вышла. Когда она вернулась, Рувим сидел мертвый, положив голову на руки.

* * *

- К Левину? Не велено пускать. В общие дни - пожалуйста. Толстая гардеробщица из-за барьера неприязненно глядела на Надю.

- Софья Марковна сказала, что можно...

- Нету вашей Софьи Марковны. Владимир Палыч не велел. Халатов не напасешься.

- Но Софья Марковна...

- Была, да вся вышла. У нас прынцев нету, все равны.

- Можно мне поговорить с Владимиром Павловичем?

- А чего говорить? Нельзя.

Надя сунула ей бумажку. Та сказала: "Что вы, не надо", но взяла.

- Скажите, пожалуйста, Владимиру Павловичу, что я прошу его ко мне выйти.

- Сказать скажу. Только без пользы это. Лестницу взад-вперед ходишь-ходишь...

"Мало дала", - подумала Надя. Она сидела и ждала под часами, слушая их четкое щелканье и тишину, готовую в любую минуту закричать, заплакать.

Есть такие места, где ждут; больницы, приемные, суды. Единственное, что можно сделать, чтобы не страдать в ожидании, - обмануть себя.