JК
Святая Русь. Книга 3 :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 61 из 761Да и не мы ли с тобою спасали нашего княжича, из Орды вытаскивали, — почто?
— Мне што покоя не дает! — с мучением в голосе выговорил Никанор, морщась и теребя свою узкую и долгую бороду. — Женится Василий на Витовтовне да и запустит тестя в наши дела… А Витовт ежели вцепится в Русскую землю — ево, как клеща, и не выковырить будет!
— Дак и у Владимира Андреича жена — литвинка! Шило на мыло менять!
За спором оба не заметили, как ратники, забросив кости и позабыв взаимные обиды, придвинулись к ним и уже жарко дышали в затылок.
— О чем толковня, мужики? — выговорил Мигун Горло, высокий чернявый старший дружинник из дворцовой сторожи. — За кого стать? Вестимо, за Василья!
— А не за Владимира Андреича? — возразили из толпы.
— Ты чего? — полуобернулся Мигун, и враз загомонили несколько голосов:
— Колгота пойдет, хуже нет!
— Вси ся передерутся друг с другом! Как уж положено…
— А лествичное право?
— Дак у нас на Москве кто по лествичному праву-то! Все от батьки к сыну, так и идет!
— Хрена с правом твоим! Вона киевски князи как резались по праву тому! Всю землю испустошили еще до татар! Вот те и право!
— Закон!
— А хрена и закон! Заповедано, дак!
— А батькой Алексеем не то заповедано уже!
Забытые разгоряченными спорщиками Иван с Никанором молча переглянулись и сдвинули полные чары.
— За нашего княжича! — твердо вымолвил Иван.
— За Василья! — подтвердил вполголоса Никанор, сдаваясь.
— Мне што покоя не дает! — с мучением в голосе выговорил Никанор, морщась и теребя свою узкую и долгую бороду. — Женится Василий на Витовтовне да и запустит тестя в наши дела… А Витовт ежели вцепится в Русскую землю — ево, как клеща, и не выковырить будет!
— Дак и у Владимира Андреича жена — литвинка! Шило на мыло менять!
За спором оба не заметили, как ратники, забросив кости и позабыв взаимные обиды, придвинулись к ним и уже жарко дышали в затылок.
— О чем толковня, мужики? — выговорил Мигун Горло, высокий чернявый старший дружинник из дворцовой сторожи. — За кого стать? Вестимо, за Василья!
— А не за Владимира Андреича? — возразили из толпы.
— Ты чего? — полуобернулся Мигун, и враз загомонили несколько голосов:
— Колгота пойдет, хуже нет!
— Вси ся передерутся друг с другом! Как уж положено…
— А лествичное право?
— Дак у нас на Москве кто по лествичному праву-то! Все от батьки к сыну, так и идет!
— Хрена с правом твоим! Вона киевски князи как резались по праву тому! Всю землю испустошили еще до татар! Вот те и право!
— Закон!
— А хрена и закон! Заповедано, дак!
— А батькой Алексеем не то заповедано уже!
Забытые разгоряченными спорщиками Иван с Никанором молча переглянулись и сдвинули полные чары.
— За нашего княжича! — твердо вымолвил Иван.
— За Василья! — подтвердил вполголоса Никанор, сдаваясь.