Свои люди - сочтемся   ::   Островский Александр Николаевич

Уж и где же это видано, Уж и где же это слыхано, Чтобы курочка бычка родила, Поросеночек яичко снес!

Наливает, вина и подходит к Рисположенскому. Рисположенский клянялтея и отказывается.

Большов. Выпей, Сысой Псоич, на радости!

Рисположенский. Не могу, Самсон Силыч, претит.

Большов. Полно ты! Выпей на радости.

Устинья Наумовна. Еще туда же, ломается!

Рисположенский. Претит, Самсон Силыч! Ей-богу, претит. Вот я водочки рюмочку выпью! А это натура не принимает. Уж такая слабая комплекция.

Устинья Наумовна. Ах ты, проволочная шея! Ишь ты - у него натура не принимает! Да давайте я ему за шиворот вылью, коли не выпьет.

Рисположенский. Неприлично, Устинья Наумовна! Даме это неприлично. Самсон Силыч! Не могу-с! Разве бы я стал отказываться? Хе, хе, хе, да что ж я за дурак, чтобы я такое невежество сделал; видали мы людей-то, знаем, как жить; вот я от водочки никогда не откажусь, пожалуй, хоть теперь рюмочку выпью! А этого не могу - потому претит. А вы, Самсон Силыч, бесчинства не допускайте, обидеть недолго, а не хорошо.

Большов. Хорошенько его, Устинья Наумовна, хорошенько!

Рисполоменений бежит.

Устинья Наумова а (ставит, вино на стол).

Врешь, купоросная душа, не уйдешь! (Прижимает

его в угол и хватает за шиворот.)

Рисположенский. Караул!!

Все хохочут.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

В доме Подхалюзина богато меблированная гостиная.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Олимпиада Самсоновна сидит у окна в роскошном положении; на ней

шелковая блуза, чепчик последнего фасона. Подхалюзин в модном сюртуке стоит перед зеркалом.