Внедрение   ::   Константинов Андрей

Предлагал, если уволят – к ним идти. Наверное, больше понравился. По крайней мере, он не попрекал меня, как наши.

Виталий Петрович невесело рассмеялся:

– Это хорошо, что понравился, и хорошо, что приглашают. Это даже очень хорошо… А на наших ты сердца не держи – ситуация-то и впрямь необычная. Сам знаешь – в голову всегда сначала плохое лезет. Ты после случившегося пил?

– Нет.

– Молодец, – похвалил полковник опера, достал из сейфа стакан и бутылку водки, налил треть. Штукин обратил внимание на то, что стакан был идеально прозрачным, хотя и стоял в сейфе. – Выпей. Под мою ответственность. – Полковник протянул Валерке водку.

Штукин бормотнул какие-то слова благодарности и маханул налитое залпом, не почувствовав горечи. Водка пилась, как вода. Он отер губы тыльной стороной ладони и осторожно поставил пустой стакан на стол. Ильюхин закупорил бутылку и убрал ее в сейф, оставив стакан на столе. Они помолчали, потом Виталий Петрович помассировал себе виски пальцами и глухо сказал:

– Думаю, что выбранная мной манера общения с тобой – вообще, и по работе в частности, как говорит наш император – не продумана, романтична и, наверное, не совсем правильна, но… выбор сделан. А поэтому я скажу тебе сейчас то, что должен был бы сказать лишь после всех проверок и сомнений. Не подведешь?

– Теперь нет, – мотнул головой Штукин, ощущая, как водка начинает его «цеплять». – Круче, чем в лифте, не будет.