JК
Внеклассное чтение. Том 2 :: Акунин Борис
Страница: 2 из 61Когда состав стоял, пространство исчезало и оставалось только время; когда же нёсся на полной скорости, всё было наоборот.
Нашлось чему поучиться и у попутчика Миши. Был он человек божий, лёгкий, из вечной русской породы бродяг, которая за тысячу лет существования России не так уж сильно и изменилась. Легко было представить Мишу сто или двести лет назад. Ну хорошо, вместо старых кроссовок на нем были бы лапти, а вместо китайской куртки какое-нибудь рубище, но по-детски безмятежные глаза смотрели бы на мир точно с таким же любопытством, и торчала бы веничком бородёнка, и речь была бы обманчиво проста. Социальные потрясения, безработица и крах прежнего уклада в данном случае были ни при чем – Миша гулял по Руси уже двадцать лет, неоднократно проделав маршрут от Владивостока до Выборга и обратно.
От двухдневного общения с вневременным Мишей, от выпадения из привычного круга жизни, наконец, от диковинности конечного пункта своего путешествия – отшельнического скита – у Фандорина возникло ощущение, что сбылась его давняя мечта: он умудрился-таки попасть в прошлое. Правда, не окончательно, а как бы наполовину – повис где-то между исторических эпох. Как, впрочем, и страна, которую он разглядывал, лёжа на тюках с ватой.
Так уж вышло, что все шесть лет своего российского гражданства Николас почти безвыездно провёл в Москве. Из провинции видел только подмосковные дачи да дорогу до аэропорта Шереметьево-2.
Нашлось чему поучиться и у попутчика Миши. Был он человек божий, лёгкий, из вечной русской породы бродяг, которая за тысячу лет существования России не так уж сильно и изменилась. Легко было представить Мишу сто или двести лет назад. Ну хорошо, вместо старых кроссовок на нем были бы лапти, а вместо китайской куртки какое-нибудь рубище, но по-детски безмятежные глаза смотрели бы на мир точно с таким же любопытством, и торчала бы веничком бородёнка, и речь была бы обманчиво проста. Социальные потрясения, безработица и крах прежнего уклада в данном случае были ни при чем – Миша гулял по Руси уже двадцать лет, неоднократно проделав маршрут от Владивостока до Выборга и обратно.
От двухдневного общения с вневременным Мишей, от выпадения из привычного круга жизни, наконец, от диковинности конечного пункта своего путешествия – отшельнического скита – у Фандорина возникло ощущение, что сбылась его давняя мечта: он умудрился-таки попасть в прошлое. Правда, не окончательно, а как бы наполовину – повис где-то между исторических эпох. Как, впрочем, и страна, которую он разглядывал, лёжа на тюках с ватой.
Так уж вышло, что все шесть лет своего российского гражданства Николас почти безвыездно провёл в Москве. Из провинции видел только подмосковные дачи да дорогу до аэропорта Шереметьево-2.