Тай-Пэн   ::   Клавелл Джеймс

С чего бы, ты думаешь, Чен Шень, который мог купить себе тысячу девственниц, стал брать в жены женщину с двухлетним сыном нечистой крови, когда бы Тай-Пэн не захотел так? Зачем бы Тай-Пэн стал тратить столько денег и покупать мне дом, если бы он не любил нас? И неужели ренту получала бы я, а не Чен Шень, если бы сам Тай-Пэн не распорядился так? Почему даже сейчас, когда мне столько лет, Чен Шень так хорошо относится ко мне, если не уважает неизменное расположение к нам Тай-Пэна? Отправляйся в храм и долгими поклонами вымоли себе прощение. Тай-Пэн дал тебе жизнь. Поэтому люби и почитай его, и благословляй его, как благословляю его я. И если ты еще хоть раз произнесешь такие слова, я навсегда отвернусь от тебя.

Гордон Чен мысленно улыбнулся. Как права была мать, и как ошибался я, каким был глупцом Но все же не таким, как наши мандарины и император, будь он проклят, когда вздумали запретить торговлю опиумом. Любой дурак знает, что без нее у европейцев не будет серебра, чтобы платить за чай и шелка.

Однажды Гордон спросил у матери, откуда берется опиум, но она не смогла ему ответить, и никто в доме не смог. На следующий день он обратился с этим вопросом к Мауссу, и тот рассказал ему, что опиум это сок — «слезы», как он тогда выразился, — созревшей коробочки мака Опиумный плантатор делает на коробочке тонкий надрез, и из этого надреза сочится белая жидкость Через несколько часов «слеза» отвердевает и меняет цвет на темно-коричневый Тогда ее бережно соскребают и делают еще один аккуратный надрез. Потом соскребают новую каплю и делают следующий надрез. «Слезы» собирают вместе и скатывают в шар, десять фунтов — его обычный вес.