JК
Так хочется жить :: Астафьев Виктор
Страница: 166 из 271Оне от немцев сраму навидались и наслушались, самолучшего, привозного… Тихона разбужу — он тя скоренько уймет! Вылетишь в окно, што воробей!
— Да я… Да…
— Тихо, маршал, тихо! Спертая паровая и половая сила перед тобой. Гляди на детей и учитывай свои возможности…
— Бабуль, а, бабуль, скоко твоему-то?
— Скоко-скоко? Зачем тебе? Ну, тридцать восемь Тихону.
— И уже четверо?
— Не четверо, а пятеро. Один в вакуацию с пионерлагерем попал. И где он счас, родимой? Найдем ли? — засморкалась женщина, — да двоих малюток еще схоронили под немцем…
— Во-от эт-то да-а-а! Во-от эт-то рабо-о-отник!
— И работник! И заботник! Не вам, прощелыгам, чета! Опора державе, надежа народу.
Тем временем поезд остановился на какой-то дымной и мрачной станции. К нему со всех сторон, будто на приступ, ринулись торговки и опять забегали вдоль поезда, от окна к окну, закричали, забренчали котелками пассажиры.
«Маршал» и «мой генерал», опустив в котелке деньги за окно, подняли в обмен лепешку, сорящую отрубями, вареную горячую картоху, огурцы, помидоры, полную пилотку груш и яблок.
— Во дерут, с-суки! Во дерут! Пользуются, что с вагона выйтить нельзя… — лаялся «маршал», а «мой генерал» в это время рядился: — Не-э, не-э. Ты сперва дай попробовать. Не-э, так не пойдет! Нам уж продали разок водичку! Больше не наякорите! Давай-давай!
В аптечном, грязном пузырьке, подобранном, должно быть, под ногами, подана «проба».
— Да я… Да…
— Тихо, маршал, тихо! Спертая паровая и половая сила перед тобой. Гляди на детей и учитывай свои возможности…
— Бабуль, а, бабуль, скоко твоему-то?
— Скоко-скоко? Зачем тебе? Ну, тридцать восемь Тихону.
— И уже четверо?
— Не четверо, а пятеро. Один в вакуацию с пионерлагерем попал. И где он счас, родимой? Найдем ли? — засморкалась женщина, — да двоих малюток еще схоронили под немцем…
— Во-от эт-то да-а-а! Во-от эт-то рабо-о-отник!
— И работник! И заботник! Не вам, прощелыгам, чета! Опора державе, надежа народу.
Тем временем поезд остановился на какой-то дымной и мрачной станции. К нему со всех сторон, будто на приступ, ринулись торговки и опять забегали вдоль поезда, от окна к окну, закричали, забренчали котелками пассажиры.
«Маршал» и «мой генерал», опустив в котелке деньги за окно, подняли в обмен лепешку, сорящую отрубями, вареную горячую картоху, огурцы, помидоры, полную пилотку груш и яблок.
— Во дерут, с-суки! Во дерут! Пользуются, что с вагона выйтить нельзя… — лаялся «маршал», а «мой генерал» в это время рядился: — Не-э, не-э. Ты сперва дай попробовать. Не-э, так не пойдет! Нам уж продали разок водичку! Больше не наякорите! Давай-давай!
В аптечном, грязном пузырьке, подобранном, должно быть, под ногами, подана «проба».