JК
Танцовщица из Идзу :: Кавабата Ясунари
Страница: 28 из 34Правда, мы, женщины, опускали туда свои палочки, после нас кушанье нечистое, но ничего, смеха ради можно.– Матушка вынула из корзины чашку, палочки для еды и велели Юрико их помыть.
Сегодня был канун сорок девятого дня после кончины младенца, и все принялись хором умолять меня отложить отъезд хоть на денек, но я отговорился тем, что спешу к началу занятий.
Матушка повторяла:
– Ну, если так, приезжайте к нам на зимние каникулы, мы все придем встречать пароход. Только известите нас заранее. Вы нас обидите, если остановитесь в гостинице. Будем вас встречать.
Когда в комнате остались только Тиёко и Юрико, я пригласил их в кино. Тиёко прижала руки к животу:
– Нездоровится мне. Совсем ослабела от долгой ходьбы.
На ее бледном до синевы лице была написана смертельная усталость. Юрико с каменным лицом уставилась в землю.
Танцовщица играла с ребенком. Увидев меня, она повисла на шее матушки и стала выпрашивать у нее дозволения пойти со мной в кино, но скоро вернулась ни с чем, смущенная, и повернула мои тэта к выходу.
– В чем дело? Отчего нельзя отпустить ее с ним одну? – попробовал замолвить за нас словечко Эйкити, но матушка была неумолима.
«Почему ей нельзя пойти со мной?» —думал я с недоумением. Выйдя из прихожей, я увидел, что танцовщица гладит щенка по голове. Она держалась отчужденно и даже не посмотрела на меня. Я так и не решился сказать ей ни слова.
В кинематограф я пошел один. Женщина-рассказчик [12] давала пояснения при свете фонарика. Скоро мне надоело смотреть, и я вернулся в свою гостиницу.
Сегодня был канун сорок девятого дня после кончины младенца, и все принялись хором умолять меня отложить отъезд хоть на денек, но я отговорился тем, что спешу к началу занятий.
Матушка повторяла:
– Ну, если так, приезжайте к нам на зимние каникулы, мы все придем встречать пароход. Только известите нас заранее. Вы нас обидите, если остановитесь в гостинице. Будем вас встречать.
Когда в комнате остались только Тиёко и Юрико, я пригласил их в кино. Тиёко прижала руки к животу:
– Нездоровится мне. Совсем ослабела от долгой ходьбы.
На ее бледном до синевы лице была написана смертельная усталость. Юрико с каменным лицом уставилась в землю.
Танцовщица играла с ребенком. Увидев меня, она повисла на шее матушки и стала выпрашивать у нее дозволения пойти со мной в кино, но скоро вернулась ни с чем, смущенная, и повернула мои тэта к выходу.
– В чем дело? Отчего нельзя отпустить ее с ним одну? – попробовал замолвить за нас словечко Эйкити, но матушка была неумолима.
«Почему ей нельзя пойти со мной?» —думал я с недоумением. Выйдя из прихожей, я увидел, что танцовщица гладит щенка по голове. Она держалась отчужденно и даже не посмотрела на меня. Я так и не решился сказать ей ни слова.
В кинематограф я пошел один. Женщина-рассказчик [12] давала пояснения при свете фонарика. Скоро мне надоело смотреть, и я вернулся в свою гостиницу.