Тахана мерказит (Главный автовокзал)   ::   Каледин Сергей

Солнце лупило втемя, но Петр Иванович предусмотрительно надел шляпу. Пальм не было, зато по обочинам росли кактусы в человеческий рост, колючие, как положено.

– Здесь можно раздеть себя, – сказала Мири, – а в Старом Городе надеть.

Петр Иванович послушно снял рубашку, сложил ее, как в прачечной, убрал в пакет. Мири тем временем достала красного рюкзачка пластмассовую бутыль с водой, принялась жадно пить, косясь на татуировку полуголого своего спутника. Потом завернула на бутыли крышку, спрятала, отобрала у Петра Ивановича пакет с рубашкой и аккуратно сложила в рюкзачок, «Бабенка маленькая», – усмехнулся Петр Иванович.

– Зачем тебе это? – она ткнула пальцем в плечо Петра Ивановича, на котором красовалась роза.

– Это когда я был в неволе, мы так делали. В тюрьме,

– Зачем ты быль в турме?

– Негодяя побил.

Жара была не жаркая, с ветерком, прям-таки курортная. Иерусалим раскинулся по далеким оплывающим холмам бело-розовыми домами, похожими на россыпь камешков. Дома иной раз вырастали ущелий, возле обрывов. Петр Иванович шел легко, насвистывая романс Ирины Васильевны.

Неожиданно – за поворота завиднелся Старый Город. В самом центре его горел на солнце золотой купол.

Петр Иванович остановился.

– Гроб Господень, – хрипло пробормотал он, засовывая незажженную папиросу в карман.

– Мечеть Омара, – бесстрастно поправила его Мири, продолжая рассматривать пронзенное сердце на другой плече.