Тень Ирода (Идеалисты и реалисты)   ::   Мордовцев Даниил Лукич

Что же случилось?

Несмотря на то, что Гамильтон была не из маленьких и не из худеньких, Орлов, не раз пробовавший петровской дубинки не трогаясь с места и кулаком убивавший теленка, взял ее, приподнял, как двухлетнего ребенка, и усадил на низенькую, крытую штофом софу.

— Рассказывай же, моя маленькая казачечка, что с тобой сделалось там? — сказал он, садясь рядом с ней и привлекая ее голову к себе на грудь. — С чего ты там обомлела?

— Ох, и сказать стыдно, и молчать страшно, милый.

— Да что же было-то там такое?

— Ты видел, Ваня, я плясала с Вилимом Монцовым, а эта, его сестрицы кумушка, Чернышиха Авдотья да Черкасская так-то ехидно на меня смотрят и на тебя показывают... А когда я около них туру делала, слышу, Авдотья и говорит: «Иван-де да Марья — на одном стебельке...» И так-то мне на живот глазами указывают...

Говоря это, девушка совсем спрятала голову на груди Орлова. Тот молчал.

— Каково же мне было слышать-то это, Ваня?.. Теперь уж все знают, все видят.

Орлов молчал и тихо гладил ее голову.

— Как же быть-то нам, Ваня?.. Попроси царя... Ох, голубчик, упроси его, а то я руки на себя наложу.

— Намекал стороной, Марьюшка, так таково глянул на меня, что искры из глаз посыпались... «Хочешь, говорит, так в Рогервике на тачке женю, в посаженые заплечного мастера дам».

— О, Господи! Что ж нам делать? — отчаянно металась девушка.

— Подождем, Маша, не убивайся, голубушка.

— Подождем... Ох, а каково ждать-то? Разве ты не видишь? Дай руку...