Тень счастья   ::   Телешов Николай Дмитриевич

Он направился в комнату, где одиноко сидела и стучала на пишущей машинке Зоя Егоровна, легкомысленная вдова с грубым некрасивым лицом, с пышными волосами соломенного цвета, отравленными ради кокетства перекисью водорода; она носила прозрачные кофточки с короткими рукавами и сильно открытойшеей, предполагая, что все мужчины должны были рано или поздно в нее влюбиться, и была на все руки первой затейницей и хохотуньей.

- Ну, Зоя Егоровна, - сказал ей Синюхин, входя и затворяя за собой дверь. - Наш Гамлет неисправим: в консерваторию поступает.

- Это зачем?

- Жаждет славы. Должно быть, для дамы сердца.

Та весело рассмеялась и, обернувшись, сняла позади себя со спинки стула кожаную сумочку, порылась в ней, вытащила сначала носовой платок, потом карманное зеркальце и крошечную пудреницу с лапкой, потом три почтовых конверта с надорванными краями.

- А у меня целых три! - похвалилась она, со смехом потрясая письмами. Сегодня заходила в почтамт - и вот результаты.

Синюхин взял из ее руки письма и, не собираясь читать, лениво спросил:

- Опять, вероятно то же и то же?.. Исписался, голубчик.

- Да. Нового ничего. Исписался.

- Так не пора ли в архив? - неожиданно предложил Синюхин.

Он поправил очки. Прежняя, всегдашняя усмешка опять выступила у него на лице.

- Ну его совсем! У него мать была сумасшедшая. Да и он, того гляди, попадет в больницу. Давайте напишем прощальное письмо: уезжаю, мол, за границу; не поминайте лихом. Тем дело и кончится.

Зоя Егоровна покачала головой.

- Нет! Это не годится, - сказала она серьезно.

И вдруг опять захохотала. - Надо ее уморить... Непременно!

Синюхин пожал плечами.

- По правде сказать, мне надоело выдумывать...