Территория   ::   Куваев О

Куценко сделал неуловимое в быстроте и точности движение сачком, и в сачкезаплясал крупный хариус. Чинков залился тонким счастливым смехом: "Не правда ли, цирк? Пятый год не могу привыкнуть". - Сейчас еще выну, Илья Николаевич, - сказал Куценко и сердито добавил: - Ты больше-то не швыряй, дурило. В океан рыбу прогонишь. Кефир восторженно выпрямился: "Слышь, у тя глаза на затылке, што ли?" - Да-а-вай, да-а-вай! - лениво протянул Куценко. Было тихо. Пищали комары, светило солнце. - В рюкзаке коньяк есть. Не откажетесь? - спросил Чинков. Лицо у него было безмятежным. "А он ничего мужик, - неохотно заключил Монголов. - Вырвался в поле и рад, как пионер в походе". Чинков с посапыванием копался в рюкзаке. У Монголова снова резко заныл живот, голова закружилась, и он подумал, уверовал вдруг, что в главном инженере сидит какая-то чертовщина, что он, Монголов, присутствует при непонятной игре. Дело вовсе не в том, что Чинкову взбрела блажь искать золото. С неясной тоской Монголов подумал еще, что песенка его подходит к концу, да-да, пенсия на пороге и освободи место другим. Даже на фронте, где люди весьма склонны к приметам и суевериям, Монголов меньше других был склонен к мистике. Но сейчас - накатило, и он даже выпрямился, даже одернул складки несуществующей гимнастерки под несуществующим ремнем и мысленно произнес приказ: "Отставить, Монголов! Спокойно! Все в полном порядке". Все это промелькнуло в его голове в тот краткий миг, пока главный извлекал из рюкзака завернутую в шапку бутылку коньяка "Армения".