Тетраграмматон микрорая   ::   Борисов Алексей

Кроме твоей персоны были другие темы для бесед.

— Это я знаю, — внутри тихо извивался неприятный холодок.

Я могу сказать то, о чём думаю, и рискую потерять друга. А могу промолчать и оставить это в себе. Пройдёт время, страсти улягутся, а вот невысказанное наоборот, обострится. И тогда не вытерплю, скажу. Лёха отнесётся спокойно, даже рассмеётся в ответ, или просто скажет: «пошёл вон». И будет прав.

— Сейчас можно что угодно сказать, всё оспорить. Ты даже способен придумать какую-нибудь чушь, будто это не мой ребёнок. Так? — его голос звучал очень тихо. С таким звуком скрипит сжатая до предела пружина.

— Ты прав, — меня всегда удивляла его проницательность, но в этот раз он ошибся, — Сейчас можно сказать всё, что угодно. Но насчёт ребёнка это ты зря, во-первых, я не люблю блондинок.

— Она не блондинка, у неё просто очень светлые волосы.

Да, это старая песня. Лёха позволяет себе говорить о Насте всё, что угодно, но любую реплику со стороны он тут же оспорит. К этому легко привыкнуть. Странно, что любовь принимает иногда такие экзотические формы. Впрочем, любовь и не бывает никакой другой. Любовь всегда кому-то кажется странной.

— Не о том речь. Лёха, прости меня, пожалуйста.

— За что?

— Я с самого начала был уверен, что у вас ничего не выйдет.

Мой собеседник медленно посмотрел куда-то вверх и мимо. Как будто я стал прозрачным, или сжался до плоской невзрачности настенного плаката. Так смотрят мимо вещи. Через секунду его взгляд смягчился.