JК
Тихий Дон :: Шолохов Михаил
Страница: 179 из 406Гомонившая толпа растеклась и выстроилась вдве длинные неровные шеренги. По рядам забегали урядники, выравнивая волнисто-изломанные шеренги.
— Ряды-ы-ы, — затянул урядник и, сделав рукой неопределенный жест, кинул: — Вздвой!..
В ограду прошел атаман, одетый по форме, в новенькой офицерской шинели, в перезвоне шпор, следом за ним — военный пристав.
Григорий Мелехов стоял рядом с Коршуновым Митькой, переговариваясь вполголоса.
— Сапог ногу жмет, терпения нету, — жаловался Митька.
— Терпи, атаманом будешь.
— Зараз поведут.
Словно в подтверждение, старший урядник, пятясь, крутнулся на каблуках.
— На прэ-э-во!
«Гук-гук», — четко сделали пятьсот пар обутых ног.
— Левое плечо вперед, ша-гом арш!
Колонна врезалась в распахнутую калитку церковной ограды, замелькали сдернутые с голов папахи, до самого купола налилась церковь стуком шагов.
Григорий стоял, не вслушиваясь в слова присяги, которую читал священник. Вглядывался в лицо Митьки; тот морщился от боли и переставлял скованную сапогом ногу. Поднятая рука Григория затекала, в уме вразброд шла угарная возня мыслей. Подходил под крест и, целуя обслюнявленное многими ртами влажное серебро, думал об Аксинье, о жене. Как вспышка зигзагистой молнии, перерезало мысли короткое воспоминание: лес, бурые стволы деревьев в белом пышном уборе, как в нарядной серебряной шлее; влажный, горячий блеск черных, из-под пухового платка Аксиньиных глаз…
Вышли на площадь. Вновь построились.
— Ряды-ы-ы, — затянул урядник и, сделав рукой неопределенный жест, кинул: — Вздвой!..
В ограду прошел атаман, одетый по форме, в новенькой офицерской шинели, в перезвоне шпор, следом за ним — военный пристав.
Григорий Мелехов стоял рядом с Коршуновым Митькой, переговариваясь вполголоса.
— Сапог ногу жмет, терпения нету, — жаловался Митька.
— Терпи, атаманом будешь.
— Зараз поведут.
Словно в подтверждение, старший урядник, пятясь, крутнулся на каблуках.
— На прэ-э-во!
«Гук-гук», — четко сделали пятьсот пар обутых ног.
— Левое плечо вперед, ша-гом арш!
Колонна врезалась в распахнутую калитку церковной ограды, замелькали сдернутые с голов папахи, до самого купола налилась церковь стуком шагов.
Григорий стоял, не вслушиваясь в слова присяги, которую читал священник. Вглядывался в лицо Митьки; тот морщился от боли и переставлял скованную сапогом ногу. Поднятая рука Григория затекала, в уме вразброд шла угарная возня мыслей. Подходил под крест и, целуя обслюнявленное многими ртами влажное серебро, думал об Аксинье, о жене. Как вспышка зигзагистой молнии, перерезало мысли короткое воспоминание: лес, бурые стволы деревьев в белом пышном уборе, как в нарядной серебряной шлее; влажный, горячий блеск черных, из-под пухового платка Аксиньиных глаз…
Вышли на площадь. Вновь построились.