Тихон Колобухин   ::   Можаев Борис Андреевич

– Ну как же! Обидно мне… Ой, обидно!Говорят – он от скуки к ней ходит. Ты его в общество, мол, определи, потому что он совсем одичал. Ну, я его ввела в общество: двое партийных, трое беспартийных. Мы в «козла», в карты играем. В домино! Наряжались на Новый год. Я в Деда Мороза, он тоже во все в белое. Чего ж ему еще надо? Ой-е-ей!..

– Ну и хорошо… Он поймет, оценит, – сказал Тихон Спиридонович.

– Чего ж хорошего? Ой, пропала я совсем, пропала…

Мельком взглянув на меня, она опять закрылась руками.

– Сидим мы, в карты играем. Приходит эта женщина. Она из Больших Бочагов. Ее там два раза поджигали из озорства. Один раз мужик от нее в подштанниках выпрыгнул, а она в одной рубахе. Это дело сурьезное. Как определить – кто из них с кем спал…

– А чего ж ты за нее волнуешься? – сказала Анна Петровна. – Ее грех, ее и ответ.

– Да как же! Она всю жизнь не работала, а у меня вон ноги пухнут… Я к нему в Муром, в тюрьму ходила. В вальницы ему вина напихивала. Сама не пила, а ему покупала. И теперь вот какое дело получилось… Не нужна стала. Он говорит – бить я тебя не буду, но уничтожу. Ой, милые, помогите! Конец решающий подходит.

– Он что, бил тебя? – спросил я.

– Бил где придется. Ой-е-ей! Матушка моя родная!

– Зачем ты врешь, Марфа? Ну покажи, где синяки? – спросил Тихон Спиридонович.

– У меня синяки раньше были, да прошли. А теперь она его научила: ты ее бей вот в это самое место, – Марфа нагнула голову и ударила себя по загривку, – и она сама исчахнет.