JК
Волчья сотня :: Александрова Наталья Николаевна
Страница: 66 из 66Лошадь смотрела на хозяина ласковым коричневым глазом и тихим ржанием выражала ему свою благодарность.
Поручика Осоргина срочно вызвали к командиру Ахтырского гусарского полка.
Самого генерала на месте не было, вместо него Осоргин увидел какого-то драгунского ротмистра.
– Поручик, – ротмистр выглядел озабоченно, – доставьте срочно в штаб армии полковнику Кузнецову пакет, – он протянул какой-то небольшой серовато-желтый конверт с крупной надписью «Совершенно секретно», – будьте осторожны, конверт чрезвычайно важный!
Осоргин хотел было огрызнуться, что он не унтер какой-нибудь с пакетами бегать, но военная дисциплина взяла верх над скверной натурой, и поручик, козырнув и щелкнув каблуками, отправился в штаб.
В штабе армии, как и ожидал Осоргин, творился форменный бардак, никто ничего не знал, найти полковника Кузнецова удалось с огромным трудом. Полковник этот оказался типичным штафиркой, тыловым прихлебалой – низенький, рыхлый, с гнусной штатской физиономией. Осоргин протянул полковнику пакет, полковник посмотрел на поручика как-то странно и сунул пакет в стол, как будто никакой важности в нем не было. Осоргин внутренне кипел и очень хотел нахамить штабному, но дисциплина опять взяла верх. Поручик развернулся и вышел на улицу, где отвел душу, обругав какого-то не в добрый час подвернувшегося штатского.
Борис, отоспавшись после карточной игры и обильных возлияний накануне, отправился к княгине. Сказали, что их сиятельство только что отбыли на прогулку, а Софье Павловне нездоровится, так что не принимают.. Это отступление – закончится ли оно когда-нибудь, или Белая армия, отступая шаг за шагом, день за днем, оставляя позади один за другим города и села, покинет Россию навсегда, уйдет на чужбину и растворится, исчезнет без следа среди чуждых народов, словно ее никогда не было, словно не было героизма и предательства, самоотверженности солдат и офицеров, генеральских амбиций, словно не было попытки спасти Родину, – Родину, которая не захотела понять и принять своих спасителей, Родину, которая дарит им на прощание охапки призрачных лунных роз, Родину, которую каждый из них бесконечно любит и прощает ей все…
Поручика Осоргина срочно вызвали к командиру Ахтырского гусарского полка.
Самого генерала на месте не было, вместо него Осоргин увидел какого-то драгунского ротмистра.
– Поручик, – ротмистр выглядел озабоченно, – доставьте срочно в штаб армии полковнику Кузнецову пакет, – он протянул какой-то небольшой серовато-желтый конверт с крупной надписью «Совершенно секретно», – будьте осторожны, конверт чрезвычайно важный!
Осоргин хотел было огрызнуться, что он не унтер какой-нибудь с пакетами бегать, но военная дисциплина взяла верх над скверной натурой, и поручик, козырнув и щелкнув каблуками, отправился в штаб.
В штабе армии, как и ожидал Осоргин, творился форменный бардак, никто ничего не знал, найти полковника Кузнецова удалось с огромным трудом. Полковник этот оказался типичным штафиркой, тыловым прихлебалой – низенький, рыхлый, с гнусной штатской физиономией. Осоргин протянул полковнику пакет, полковник посмотрел на поручика как-то странно и сунул пакет в стол, как будто никакой важности в нем не было. Осоргин внутренне кипел и очень хотел нахамить штабному, но дисциплина опять взяла верх. Поручик развернулся и вышел на улицу, где отвел душу, обругав какого-то не в добрый час подвернувшегося штатского.
Борис, отоспавшись после карточной игры и обильных возлияний накануне, отправился к княгине. Сказали, что их сиятельство только что отбыли на прогулку, а Софье Павловне нездоровится, так что не принимают.. Это отступление – закончится ли оно когда-нибудь, или Белая армия, отступая шаг за шагом, день за днем, оставляя позади один за другим города и села, покинет Россию навсегда, уйдет на чужбину и растворится, исчезнет без следа среди чуждых народов, словно ее никогда не было, словно не было героизма и предательства, самоотверженности солдат и офицеров, генеральских амбиций, словно не было попытки спасти Родину, – Родину, которая не захотела понять и принять своих спасителей, Родину, которая дарит им на прощание охапки призрачных лунных роз, Родину, которую каждый из них бесконечно любит и прощает ей все…