Тогда и теперь   ::   Моэм Сомерсет

Мне еще придется вносить много изменений.

Он неуверенно перелистывал страницы. Макиавелли с увлечением работал над пьесой. Но произошло то, чего он не мог учесть: персонажи зажили собственной жизнью и в результате стали совсем не такими, какими он их задумывал. Лукреция стала лишь слабой тенью Аурелии. Ему не удалось сделать ее более реальной. В соответствии с сюжетом Макиавелли пришлось показать Лукрецию добродетельной женщиной, которую мать и духовник уговорили пойти против совести. Пьеро, названный им Лигурио, наоборот, занял более значительное место, чем предполагалось вначале. Именно он предложил обмануть глупого мужа, он же договаривался с матерью Лукреции и монахом, короче, завязал интригу и довел ее до успешного завершения. Хитрый, сообразительный и остроумный мошенник. Макиавелли без труда мог представить себя на его месте. Когда пьеса была написана, он обнаружил, что и галантный герой-любовник, и проныра-слуга напоминали его самого.

— Между прочим, тебе известно, как поживает Пьеро? — спросил он, взглянув на Биаджо.

— Да. Я как раз собирался рассказать тебе о нем. Он хочет жениться.

— Неужели? Он нашел хорошую партию?

— Да, он женится на деньгах. Ты помнишь Бартоломео Мартелли из Имолы? Моего дальнего родственника?

Макиавелли кивнул.

— Когда Имола восстала, он решил переждать беспорядки в более спокойном месте. Как ты знаешь, Бартоломео рьяно поддерживал герцога и опасался, что ему это припомнят. Он уехал в Турцию.