Тогда нас было трое   ::   Шоу Ирвин

Однако если я окажусь достаточно умен и сумею поставить на верную лошадь, то я с этого конька долго не слезу. Но вот Мэнни... - Берт с сомнением покачал головой. - Его дар - добродетель. Бедняга, что с этим добром делать?

Сейчас он сидел на краю полотенца, с удовольствием ощипывал виноградную гроздь и мотал головой.

- Нет, гостем быть - это не для меня. Я предпочитаю что-то постоянное. Ну, например, я управляющий поместьями - этакий нелепый американец без особых претензий, которому нравится жить во Франции на берегу симпатичной речки. Я хожу по полям в старом твидовом пиджаке, от меня попахивает лошадьми и новенькими дубовыми бочками, меня любят все и каждый в отдельности, я с присущей мне изощренностью беседую о политике, играю с хозяйкой в триктрак у камина, если хозяин в очередной отлучке, а потом поднимаюсь в ее спальню со стаканом арманьяка в руке и с присущей мне американской изощренностью развлекаю ее на старом родовом ложе...

- Боже, какая идиллия! - сказала Марта.

- У каждого века собственная идиллия, - мрачно парировал Берт. - Мы живем между войнами.

Мэнни почувствовал себя неловко, а когда он оглянулся на Марту, ему стало совсем не по себе: Марта смеялась. С самой Флоренции они вместе смеялись над чем угодно, говорили о чем угодно, но слышать, как она смеется сейчас, ему было неприятно.

Он встал.

- Я пойду вздремну, а вы, когда соберетесь идти, меня разбудите.

Он отошел шагов на тридцать, положил под голову свитер и растянулся на гладких, согретых за день камнях.