Той победной весной (Из дневника лейтенанта Гиясзаде)   ::   Аббасзаде Гусейн

Если бы меня не разбудила медсестра, наверняка спал бы и спал еще.

Вечером в клубе госпиталя показывали кино. Почти все ходячие больные пошли туда. Фильм был не из новых, л его видел, потому остался в палате и читал книгу.

Василенко, лежа на спине, тоже перелистывал какой-то иллюстрированный журнал. Долгое время в палате стояла тишина. И вдруг, повернувшись ко мне лицом, Ярослав сказал:

- Лейтенант, простите, что помешал вам, но... Я оторвался от книги, посмотрел на соседа.

- Хочу попросить вас об одном одолжении.

- Пожалуйста,- с готовностью приподнялся я. И тут Василенко как-то смутился, застеснялся.

- Понимаете, я в гипсе и не могу пошевелиться, а пальцы правой ноги сильно чешутся... Я давно терплю, но уже невмоготу стало. Если вам нетрудно, почешите немного...

Он засмущался еще больше. Видно, обращение с такой необычной просьбой далось стеснительному по натуре старшему лейтенанту нелегко.

- Ну, о чем разговор...

Я отвернул край одеяла, которым он был накрыт, и - ничего не понял: в гипсе лежала всего одна нога - левая. А где же правая, почесать которую меня попросили?

Подумав, что Василенко прижал ее к животу, чтобы удобнее было спать, я приподнял одеяло повыше и - буквально остолбенел: правая нога Ярослава была отрезана выше колена и перевязана накрепко бинтами. Что за странная просьба? Как я могу почесать пальцы несуществующей ноги?

Я молча смотрел на бурое пятно на повязке.