Страница:
32 из 63
Письма принесла рослая немолодая женщина. По ее манерам чувствовалось, что она давно служит в армии, многое видела, прошла, как говорится, огонь и воду. И странное дело – так ждущие весточки из дома бойцы не бросились к ней, не окружили ее, как бывало, Тоню. Почтальон отдала свежие газеты и письма старшине, попрощалась хриплым голосом и ушла. Письма солдатам раздавал старшина.
Я читал газету, когда из санчасти вернулся командир взвода Саша Коневский. Он был здоров, но когда наступало затишье, притворяясь больным, бегал на свидания к своей симпатии – черноглазой полтавчанке, которая служила в санчасти фельдшером. Я знал это, но не мешал младшему лейтенанту.
– Гасан, – спросил Саша, присаживаясь рядом, – ты знаешь, как в полку тяжело переживают гибель Тони?
– Да, – вздохнул я, – знаю… Бедная, погибла по глупой случайности. Ну, задержись она минут на пять – не попала" бы под бомбежку… Видно, уж судьба такая…
– Она не могла задержаться, Гасан, – убежденно сказал Саша. – Если были письма кому-нибудь из нашей батареи, она в первую очередь спешила сюда.
– Почему?
– Из-за тебя.
– Из-за меня?! – удивился я.
– Да, чтобы увидеть тебя, Гасан. Ты разве не знаешь, что Тоня любила тебя?
Она была близкой подругой Сашиной полтавчанки. Полтавчанка и рассказала Коневскому, что Тоня интересовалась мной, что так часто к нам в батарею приходила из-за меня. Оказывается, подруги много говорили обо мне.
Слова Коневского оглушили меня, расстроили.
|< Пред. 30 31 32 33 34 След. >|