JК
Тойбеле и ее демон :: Зингер Исаак Башевис
Страница: 2 из 19А Тойбеле, унаследовавшая от родителей галантерейную лавку, продолжала приходить в нее, как это бывало раньше. Только теперь она просиживала здесь дни напролет: справа от нее лежала линейка, слева – ножницы, и женский молитвенник на идиш – перед ней.
Высокий и сухощавый, с темными глазами и окладистой бородой – Хаим Носсен и в лучшие свои времена был угрюм и замкнут. Тойбеле же, полнушка невысокого роста с голубыми глазами и круглым лицом, даже сейчас, когда ее наказал Всевышний, легко и покойно улыбалась; а ямочки, не желавшие исчезать на ее щеках, как и прежде подчеркивали ее по-житейски простую, не обманчивую миловидность. Не утратила она и свою домовитость: больше ей не для кого было готовить, но она по-прежнему разводила в печке огонь и готовила хотя бы для себя одной. И рукоделие не забросила: сегодня ее видели со спицами в руках, Тойбеле вязала носки, а на другой день уже начинала жилетку или бралась за вышивку. Сетовать на судьбу было не в природе Тойбеле.
Плохо ли, хорошо ли, но день сменялся днем, все оставалось по-прежнему, и стало казаться, что так будет всегда; пока однажды Хаим Носсен не положил в мешок талес и тфилин, смену белья, буханку хлеба и не вышел из дома. Любопытные соседи было поинтересовались, куда он направился, но только и услышали что: «Куда глаза глядят». Тойбеле узнала о происшедшем, когда Хаим Носсен уже пересек реку, и было слишком поздно попытаться его догнать.
Высокий и сухощавый, с темными глазами и окладистой бородой – Хаим Носсен и в лучшие свои времена был угрюм и замкнут. Тойбеле же, полнушка невысокого роста с голубыми глазами и круглым лицом, даже сейчас, когда ее наказал Всевышний, легко и покойно улыбалась; а ямочки, не желавшие исчезать на ее щеках, как и прежде подчеркивали ее по-житейски простую, не обманчивую миловидность. Не утратила она и свою домовитость: больше ей не для кого было готовить, но она по-прежнему разводила в печке огонь и готовила хотя бы для себя одной. И рукоделие не забросила: сегодня ее видели со спицами в руках, Тойбеле вязала носки, а на другой день уже начинала жилетку или бралась за вышивку. Сетовать на судьбу было не в природе Тойбеле.
Плохо ли, хорошо ли, но день сменялся днем, все оставалось по-прежнему, и стало казаться, что так будет всегда; пока однажды Хаим Носсен не положил в мешок талес и тфилин, смену белья, буханку хлеба и не вышел из дома. Любопытные соседи было поинтересовались, куда он направился, но только и услышали что: «Куда глаза глядят». Тойбеле узнала о происшедшем, когда Хаим Носсен уже пересек реку, и было слишком поздно попытаться его догнать.