Толстая тетрадь (журнальный вариант)   ::   Кристоф Агота

— Она умрет?

— Сказать наверняка невозможно. Возраст весьма преклонный, но сердце в порядке. Давайте ей вот эти лекарства, три раза в день. И кто-то должен будет ухаживать за ней.

Мы говорим:

— Мы сами будем за ней ухаживать. Что надо делать?

— Кормить, мыть. Вероятно, она навсегда останется парализована.

Доктор уходит. Мы делаем пюре из овощей и кормим бабушку маленькой ложкой. Вечером в ее комнате пахнет очень скверно. Мы снимаем одеяло и видим, что матрас весь измаран испражнениями.

Мы покупаем у крестьянина свежей соломы, покупаем детские клеенчатые штанишки и пеленки.

Мы раздеваем бабушку, купаем ее, меняем постель. Бабушка такая худая, что детские штанишки ей впору. Мы меняем ей пеленки несколько раз в день.

Неделю спустя бабушка начинает немного шевелить рукой. А однажды утром она начинает ругать нас:

— Сукины дети! Быстро мне курицу жарьте! Откуда, по-вашему, у меня будут силы, чтоб поправиться, — с вашей размазни овощной, что ли? И молока козьего принесите! Надеюсь, вы хоть хозяйство не совсем забросили, пока я тут лежала?

— Нет, бабушка, не забросили.

— А ну, помогите мне встать, бездельники!

— Бабушка, вам надо лежать, так доктор велел.

— Доктор, шмоктор! Дурак он, ваш доктор! «Навсегда останется парализована», сказал тоже! Я вот ему покажу, как я парализована!

Мы помогаем бабушке подняться, ведем в кухню и сажаем за стол. Когда курица готова, она съедает ее целиком, одна.