JК
Тонкомер :: Можаев Борис Андреевич
Страница: 5 из 74Рыжебородый со спутницей поднялись на баржу, и мы тронулись вниз по течению стремительного Бурлита.
2
Все приспособление для перевозки пассажиров на этой маленькой плоскодонной посудине состояло из брезентового тента, натянутого на палубе, и нескольких скамеек, расставленных вдоль бортов. Под тентом пахло ржавым железом и плохо провяленной рыбой, которую везли в мешках пассажиры.
Я уселся под открытым небом на носу. Вскоре подошел ко мне и рыжебородый.
– Впервые, должно быть, в здешних местах? – спросил он глухим баском, присаживаясь.
– Да.
– Он мужик хороший, – заметил рыжебородый, кивнув на рубку старшины. – Это он для виду куражится. Любит воспитывать. Откуда у вас эта флотская штука? – вдруг спросил он, разглядывая мою альпаковую куртку.
– От службы осталась, – ответил я. – Недавно демобилизовался.
– Уж не на Тихом ли служили? – спросил он, оживляясь.
– На Тихом. А вы что, тоже на Тихом служили?
– Бывал, – ответил он и стал задумчиво щипать курчавую бороду.
Я достал портсигар и предложил своему собеседнику:
– Курите!
Он взял папироску молча. Я обратил внимание на его крупные руки, все в застарелых черных отметинах металла. Мы закурили.
– Куда едете? – спросил я его.
– А никуда. Так просто еду, и все.
– Может, на новое место работы? – снова спросил я, несколько озадаченный.
– На новое место? – Рыжебородый грустно усмехнулся. – Для меня нет здесь новых мест – все старое.
2
Все приспособление для перевозки пассажиров на этой маленькой плоскодонной посудине состояло из брезентового тента, натянутого на палубе, и нескольких скамеек, расставленных вдоль бортов. Под тентом пахло ржавым железом и плохо провяленной рыбой, которую везли в мешках пассажиры.
Я уселся под открытым небом на носу. Вскоре подошел ко мне и рыжебородый.
– Впервые, должно быть, в здешних местах? – спросил он глухим баском, присаживаясь.
– Да.
– Он мужик хороший, – заметил рыжебородый, кивнув на рубку старшины. – Это он для виду куражится. Любит воспитывать. Откуда у вас эта флотская штука? – вдруг спросил он, разглядывая мою альпаковую куртку.
– От службы осталась, – ответил я. – Недавно демобилизовался.
– Уж не на Тихом ли служили? – спросил он, оживляясь.
– На Тихом. А вы что, тоже на Тихом служили?
– Бывал, – ответил он и стал задумчиво щипать курчавую бороду.
Я достал портсигар и предложил своему собеседнику:
– Курите!
Он взял папироску молча. Я обратил внимание на его крупные руки, все в застарелых черных отметинах металла. Мы закурили.
– Куда едете? – спросил я его.
– А никуда. Так просто еду, и все.
– Может, на новое место работы? – снова спросил я, несколько озадаченный.
– На новое место? – Рыжебородый грустно усмехнулся. – Для меня нет здесь новых мест – все старое.