Торжество метафизики   ::   Лимонов Эдуард

Эти ваши обманные розы, ну их на хер, хотели бымы спеть. Нас снял на видеокамеру видеолетописец колонии ВИЧ-инфицированный Хмелев. Впоследствии видеозапись попала в руки телеканала НТВ. И они показали фрагмент ее по своему телеканалу однажды вечером. Добавив к тем съемкам, которые они сделали в нашей колонии сами. Не знаю, поняли ли они, какой у нас чудный лагерёк, этот их приезд – предмет для отдельного разговора. Но вот себя, поющего ртом, неумело, но энтузиастски (а я все делаю с энтузиазмом), я увидел. Меня взяли в такой светлый круг, как в нимб вписали, чтобы телезрители не перепутали, что это я. Вид у меня тёртого мужичищи, обретающегося по ту сторону добра и зла. Лицо бесстрастное, только голос энтузиастский. Хотите знать, что я думал, когда пел? Я повторял ту же фразу, которую впервые произнес 10 апреля 2001 года, на второй день своего заключения в тюрьме Лефортово: «Выйти и поднять восстание! Выйти и поднять восстание! Выйти и поднять восстание!» Певец Эдуард Вениаминович Савенко. Одно замечание об отчестве. Как туловище змея после его быстрой молниеносной головы тянется за змеем, так это отчество за мной.



XXIX

Одно из самых важных действий дня в колонии – это проверка. Или поверка? Я так и не смог выяснить для себя правильное написание и произнесение этого слова. По-армейски надо бы «поверка». На самом деле ни зэки, ни наши офицеры-надзиратели часто не знают, как следует твердо писать самые употребительные слова. В тюрьме, я помню, пытался выяснить, как писать «дальняк».