Торжество метафизики   ::   Лимонов Эдуард

Его отстранили, а до освобождения ему еще далеко, восемь месяцев.

– Напиши, что ты будешь вести себя тихо и подчиняться правилам, – внезапно заявил он.

– Глупо, – сказал я. – Чего писать. Мы находимся в месте заключения, где исполняется наказание надо мной. Как будто я тут волю имею! Я не имею.

– Подумай, – сказал он, видимо, уже не уверенный в своей отсебятине.

А это точно была его отсебятина, вряд ли требование администрации. Еще я подумал, что, конечно, ничего писать не надо, а то они потом выставят меня так, как будто я подписку какую давал. «Успокойся, – посоветовал я себе, – успокойся».

– Слушай, – сказал я ему, – я ожидал, что мне дадут четырнадцать или двенадцать лет. Получил четыре. Залупаться и выебываться мне смысла нет. Я хочу и буду сидеть тихо, чтоб выйти по УДО. Я уже полсрока отсидел и в теории могу выйти уже сейчас. В моих интересах не ссориться с администрацией.

– Так что ты тут агитацию не разводи, – сказал он. – Живо в карцер уедешь, и прощай УДО.

– Во, – поддержал его я, – именно, я не хочу уехать в карцер, а хочу сидеть тихо и выйти. У меня дел на воле накопилось.

Затем он неожиданно дал мне несколько горстей конфет, и я набил ими карманы. Он сказал, что ему дачка пришла, но, вероятнее всего, он просто отобрал конфеты у зэков.

– Мы друг друга поняли? – сказал он мне у двери.

– Ну да.

– Сиди тихо.

– Буду.

* * *



Я быстро устраивался. Я из тех людей, которые нигде не пропадут. Я это много раз проверял.