JК
Волк в бабушкиной одежде :: Сан-Антонио
Страница: 19 из 143 – Комиссар Сан-Антонио, мадам!
После закончившихся представлений на высшем уровне сия матрона протягивает мне ладонь, огромную, как площадь Триумфальной арки. Я с опаской вкладываю в нее свою, и не зря, поскольку доблестная людоедка почти ее расплющивает. Таких людей можно приветствовать рукопожатием только приходя вместе с костоправом. Я тайком массирую фаланги и ногти, и мы проникаем в холл с меблировкой в стиле вроде бы рококо.
– У вас есть новости? – беспокоится людоедка.
– Еще нет-с, – извиняется Пинюш. – Мой друг комиссар Сан-Антонио хотел бы кое-что уточнить. – Господин Фуасса дома?
– Он в постели.
– Ему не стало лучше, с тех пор как мы расстались?
– Немного лучше, дыхание подвосстановилось, но когда наступает криз, то у него бедного это на весь день. Я предупрежу его, что вы пришли...
Повелительным жестом она указывает на стулья и линяет. Вместо того чтобы сидеть, я обхожу комнату.
Она такая же тусклая, как сам Фуасса. Жилье затрапезного рантье. Я заключаю, что эта история с таинственными деньгами должна потрясти существование дражайшего человечка.
– Это и есть его домоправительница? – осведомляюсь я, указывая рассеянным жестом на дверь, сквозь которую исчезла людоедка.
– Ага. Ну как, неплохо?
– Хиловато для собора, но слишком для башни, – объявляю я.
Пинуш пожимает своими солидными плечами иззябнувшего журавля.
После закончившихся представлений на высшем уровне сия матрона протягивает мне ладонь, огромную, как площадь Триумфальной арки. Я с опаской вкладываю в нее свою, и не зря, поскольку доблестная людоедка почти ее расплющивает. Таких людей можно приветствовать рукопожатием только приходя вместе с костоправом. Я тайком массирую фаланги и ногти, и мы проникаем в холл с меблировкой в стиле вроде бы рококо.
– У вас есть новости? – беспокоится людоедка.
– Еще нет-с, – извиняется Пинюш. – Мой друг комиссар Сан-Антонио хотел бы кое-что уточнить. – Господин Фуасса дома?
– Он в постели.
– Ему не стало лучше, с тех пор как мы расстались?
– Немного лучше, дыхание подвосстановилось, но когда наступает криз, то у него бедного это на весь день. Я предупрежу его, что вы пришли...
Повелительным жестом она указывает на стулья и линяет. Вместо того чтобы сидеть, я обхожу комнату.
Она такая же тусклая, как сам Фуасса. Жилье затрапезного рантье. Я заключаю, что эта история с таинственными деньгами должна потрясти существование дражайшего человечка.
– Это и есть его домоправительница? – осведомляюсь я, указывая рассеянным жестом на дверь, сквозь которую исчезла людоедка.
– Ага. Ну как, неплохо?
– Хиловато для собора, но слишком для башни, – объявляю я.
Пинуш пожимает своими солидными плечами иззябнувшего журавля.