Волк в бабушкиной одежде   ::   Сан-Антонио

Донна Ренарповалилась на маргаритки. Рассечь ей пищетракт ножом было детской игрой!

Кладу руку ей на сердце: никаких сомнений, нимб и крылышки ей обеспечены. Все случилось только что, так как кровь, похожая на виноградный сок, продолжает булькать из зияющей раны. Я рву к выходу. Калитка на улицу распахнута. Убийца второпях не потрудился ее закрыть. Возвращаюсь к мертвой. Легкий ночной ветерок разносит вокруг кусочки бумаги. При лунном свете я убеждаюсь, что упомянутые листы на самом деле банкноты по десять тысяч. По меньшей мере дюжина их перекатывается по лужайке, как использованные бумажки в медонском лесу в воскресенье после полудня.

Я возвращаюсь в гостиную. Телематч завершается победой злого лысого Жирняги, освистанного залом. Фуасса и Пинюшет с интересом рассматривают экран. Ископаемое объясняет, что давным-давно он был чемпионом по греко-романской борьбе в весе жаворонка.

– Она не отвечает? – спрашивает Фуасса, видя меня в одиночестве.

– Нет, месье Фуасса. И у нее для этого веская причина: она мертва!

Сболтнув, я тут же жалею об этом. Скотина я все-таки, когда зациклен на чем-то. Бедный рантье начинает пускать слюни на шахматное поле следов медицинских банок под нагрудничком, затем синеет, фиолетевеет и сползает коленями на пол, хватаясь обеими руками за подлокотники. Он задыхается. Из-за резкого приступа удушья он даже лягается.

– Что ты наделал, несчастный! – вопит Пино.