Товарищи по оружию   ::   Симонов Константин Михайлович

Петр Сергеевич уже давно здесь и голоден как волк, но я его уговорила подождать, не садиться за стол, пока я не поджарю пирожки к бульону, чтобы потом уже больше не отрываться.

– Ваше здоровье! – сказал Артемьев и чокнулся с Козыревым. Потом он повернулся к Наде и чокнулся с ней.

– Ты знаешь, я не пила ни капли с тех пор, как была у тебя, не этот, последний раз, а еще в марте, – сказала Надя, отпив полрюмки водки

«Как она торопится сказать все сама, – подумал Артемьев, – забежать вперед, чтобы не сказал чего-нибудь я».

– Мы большие друзья с Павликом, – повернулась Надя Козыреву. – С первого класса школы. Страшно сказать! Девятнадцать лет!

Артемьев, на этот раз уже мысленно, загнул второй палец.

– Что ты улыбаешься? – спросила Надя, и в ее голосе проскользнула нотка тревоги.

Он действительно, даже не заметив этого, улыбнулся собственным мыслям.

– Вспоминаю детство, – сказал он.

– Да, ты живой свидетель тому, что мне двадцать семь. – сказала Надя, – Я не убавляю и никогда не буду убавлять себе года.

Это она сказала Козыреву.

– Вам в этом нет нужды, – сказал Козырев, влюбленно гляди на нее.

– А и придет нужда – так все равно не стану, – ответила она. – Я и губ не мажу и не понимаю, зачем это делают. Вообще ценю в жизни только настоящее, неподдельное; неподдельную дружбу, неподдельную любовь.