Трафальгар   ::   Гальдос Бенито Перес

Но, услышав, как меня называют мужчиной , я преисполнился гордости и почел в то же время постыдным отрицать свою храбрость перед человеком, который ставил ее так высоко, а посему с юношеским задором воскликнул:

– Да, хозяин, я храбрый мужчина!

Тогда этот достойный рыцарь, который проливал свою кровь в сотнях славных битв и, несмотря на это, ценил и уважал своего верного слугу, улыбнулся и знаком приказал мне сесть. Он уже было собрался изложить мне какое-то важное дело, как вдруг в кабинет ворвалась его супруга, а моя госпожа, донья Франсиска, и, видимо, желая придать больший вес нашей беседе, затараторила:

– Нет, нет, ты не поедешь, уверяю тебя, ты не поедешь с эскадрой. Еще чего не хватало! В твои-то годы! Ведь ты ушел в отставку по старости!.. Ах, Алонсито, тебе уже семьдесят лет, и негоже тебе скакать да прыгать, точно мальчишке.

Я как сейчас вижу столь же достопочтенную, сколь разъяренную сеньору в огромном чепце, нахлобученном на седые локоны, в юбке из органди и с волосатой бородавкой на подбородке. Я упоминаю эти четыре совершенно различные детали, ибо без них невозможно представить себе мою хозяйку. То была величественная старуха, напоминавшая святую Анну кисти Мурильо, но ее почтенная красота и сходство с матерью пресвятой девы выиграли бы несравненно больше, будь моя госпожа так же безмолвна, как картина.

Дон Алонсо, как обычно при виде ее, немного струсив, ответил:

– Я должен ехать, Пакита. Из письма, которое я только что получил от добряка Чурруки, стало известно, что соединенная эскадра должна выйти из Кадиса и завязать бой с англичанами или ожидать их в заливе, если они осмелятся войти туда. Так или иначе, дело предстоит жаркое.